Тела в бедламе

- Зачем такие хитрости? - спросила Холли.

- Не думаю, чтобы кто-то следил за домом. Но если это так, они решат, что ты вернулась домой. Так что подождем немного.

Мы ждали. Мотор еле слышно мурлыкал на холостых оборотах, скорость была включена, а педаль сцепления выжата на всякий случай. Ничего не случилось. Но мы продолжали тихо сидеть в темноте. Луна почти полностью скрылась за облака.

- О'кей, детка. Бегом! - велел я.

Выключив двигатель, я оставил ключ в замке зажигания. Мы вошли в дом.

- Полагаю, свет нам понадобится. Но не будем здесь задерживаться.

Она молча кивнула и, пересекая гостиную, сказала:

- Я достану фотографию. Я остановил ее и спросил:

- Ты вроде говорила, что не имеешь понятия, как Брэйн сделал снимок? Она обернулась:

- Да. Он где-то застал меня врасплох, но я не знаю, как это могло случиться.

Продолжая размышлять, я задал новый вопрос:

- Брэйн никогда не расставался со своей фотокамерой, а не было ли у него возможности проникать на съемки на студии и делать там неожиданные снимки?

Она покачала головой:

- Вряд ли. На студии очень строго следят за этим.

- Оно и понятно.

Холли вышла в соседнюю комнату. Прежде я не расспрашивал Холли о той фотографии. Мне казалось неприличным интересоваться, как другой мужчина сфотографировал ее голой. Да еще парень вроде Брэйна. Сейчас мне было легче сделать это.

Однако на душе было тревожно из-за опасения, что могут заявиться незваные гости. Беспокоило меня и непривычное отсутствие пушки под мышкой. Я весь извелся, пока не вернулась Холли и не "казала:

- Вот она.

- Могу я взглянуть на нее?

- Разумеется, - усмехнулась Холли. - У меня не осталось секретов от тебя, разве не так?

Не ответив, я взял фотографию. Она была отглянцована, но глянец не был одинаково ровным по всей поверхности, словно глянцеватель был небрежно провощен. Судя по качеству этих "подпольных" фотографий, Брэйн делал всю техническую работу сам. И мелкие огрехи для него не имели особого значения. Во всяком случае, пока я рассматривал фотографию, она действительно казалась мне прекрасной, а не ужасной, как я опасался. Это была, несомненно, Холли. И выглядела она даже лучше, чем на картине. Хотя никакая картина или фотография не могли адекватно отразить красоту Холли.

Фотография была черно-белой, но я сразу узнал ее фиалковые глаза и обольстительные ярко-красные губы. Ее волосы, которые я привык видеть распущенными по плечам, были строго подобраны наверх, и я тут же решил попросить ее сделать как-нибудь такую прическу для меня.

И она была в чем мать родила.

Она смотрела чуть вправо, ее губы были приоткрыты в полуулыбке. Ее влажное тело блестело, на гладких плечах сверкали капельки воды.

Фон был не в фокусе, смазан, чего нельзя было сказать о самой Холли. Каждая линия ее тела была отчетливо видна, резко выделялись даже водяные капли. Превосходный фокус! У ее ног на полу валялось скомканное полотенце.

- Холли, ты словно только что вышла из душа. Что за черт? Мог Брэйн попасть сюда, в дом?

- Он никогда здесь не был.

- Не мог он сделать снимок снаружи? Может, ты выскочила на звонок телефона или еще что? Она пожала плечами:

- Не знаю. Может быть. Он как раз тут. - Она кивнула в сторону телефона, стоявшего на маленькой подставке рядом с креслом. - Если бы я была в душе и выбежала ответить по телефону, то непременно завернулась бы в полотенце. Даже если бы в доме никого не было. Это естественно для любой девушки.

- Да? - Я откровенно ухмыльнулся.

- Да. - Она скорчила рожицу.

- Но в тот раз полотенце с тебя соскользнуло.

- Да уж, - улыбнулась она.

Я пристально разглядывал фотографию, пока Холли не спросила:

- Ты хочешь запечатлеть ее в памяти?

- Угу, - совершенно серьезно ответил я, - каждую линию.

Соприкасаясь головами, мы вместе рассматривали снимок еще некоторое время, пытаясь сообразить, где он мог быть сделан. Я размышлял, уже не бродил ли Брэйн по округе, заглядывая в окна и забираясь на балконы. И при этом, по-видимому, наслаждался игрой. Пока не доигрался до операции на горле. Чем больше я узнавал о Брэйне, тем справедливее мне казалась постигшая его участь. Я чувствовал себя все более тревожно. Здесь мы уже Г сделали все, что могли, и пора было поспешить в более людное место. Во всяком случае, в другое место.

- Холли, - спросил я, - у тебя в доме нет, случайно, пушки? С ней я бы чувствовал себя увереннее.

- Нет. Я боюсь оружия.

Я стоял у большого окна, выходившего на фасад дома, и собирался сказать: "По коням!", когда услышал негромкий визг тормозов и увидел автомобиль, остановившийся напротив и погасивший фары.

Я нажал выключатель у двери, потушив свет в гостиной, и присмотрелся к автомобилю. В сгустившихся сумерках я разглядел лишь силуэты двух мужчин. Они вылезли из автомобиля и захлопнули дверцы. Водитель обошел автомобиль и присоединился к тому, кто стоял ближе к дому.

Я повернулся к Холли:

- Похоже, нас ждут неприятности, дорогая. Уходи через черный ход. Когда услышишь тут шум, беги к "кадиллаку" и уезжай. Ключи в машине.

- Нет.