Телефон мистера Харригана

В сентябре 2009-го я начал учёбу в Средней Школе Гейтс Фоллс вместе со своими друзьями – Марджи, Региной и Билли. Мы ездили на учёбу на маленьком подержанном автобусе, который очень быстро получил от нас прозвище «Крохотный Детский Автобус из Гейтс Кидс». Со временем я стал выше (хотя и не дотянул два дюйма до шести футов, что в какой-то мере разбило мне сердце), но в первый день в новой школе оказалось, что я был самым низеньким из всех в восьмом классе. Что делало меня отличной мишенью для Кенни Янко, неповоротливого нарушителя спокойствия, которого оставили на второй год и чья фотография должна красоваться в словаре напротив термина: забияка.

Наш первый класс в Средней Школе не был обычным классом в привычном понимании, а скорее собранием новых учеников из так называемых «обучаемых городов», из Харлоу, Моттона и Шайло Чёрч. Директором в тот год (и в многие последующие годы тоже) был высокий, вечно шаркающий ногами дядя, с такой безупречно лысой головой, что мы не могли удержаться от шуток на этот счёт. То был мистер Альберт Дуглас, среди детей известный, как Алко Эл или Алкаш Даг. Никто из детей на самом деле не видел его набравшимся, но тогда все мы крепко верили, что директор пьёт как рыба.

Он поднялся на подиум, поприветствовав «эту замечательную группу новых студентов» в Средней Школе Гейтс Фоллс, и рассказал нам об удивительных вещах, которые ждут нас в наступающем учебном году. Эти вещи включали в себя: оркестр, хоровой кружок, дискуссионный клуб, фото-клуб, Клуб Будущих Фермеров Америки, и любой вид спорта, который будет нам по силам (в то время это были: бейсбол, лёгкая атлетика, теннис или соккер – футбол был для нас закрыт, пока мы не перейдём в старшую школу). Он рассказал нам о Строгих Пятницах * (одна из пятниц в противовес так называемой «Свободной Пятнице», когда работники некоторых компаний могут прийти на работу не в форме, а в своей повседневной одежде), проходящих раз в месяц, когда ожидается, что мальчики наденут галстуки и спортивные пиджаки, а девочки нарядятся в юбки (никаких мини-вариантов, короче двух дюймов выше колен, пожалуйста). В конце он сказал нам, что в этой школе совершенно точно не будет никаких «посвящений» иногородних студентов. Нас, другими словами. Видимо, из-за того, что год назад переведённый сюда из Вермонта студент оказался в «Центральном Мэнском Медицинском Центре» после того, как был вынужден высадить аж три бутылки «Гейторейда» * (спортивный напиток, восстанавливающий потерю жидкости после тренировок) в пивной молодёжной игре, так что теперь традиция «посвящения» была под запретом. Потом директор пожелал нам всего хорошего и отправил в «наше академическое приключение», как он это назвал.

Мои опасения, что я потеряюсь в этой огромной новой школе оказались беспочвенны, потому что она оказалась не такой уж и большой. Все мои учебные классы, кроме седьмого урока Английского языка, были на втором этаже, и мне нравились все мои учителя. Я боялся урока математики, но оказалось, что мы начали учёбу почти с того места, где я остановился в моей старой школе, так что всё было в порядке. Я чувствовал себя очень неплохо на всех уроках, пока не приходилось переходить в другой кабинет между шестым и седьмым уроками.

Я направлялся вниз по коридору к лестнице мимо хлопающих шкафчиков, болтающих детей и запаха макарон с говядиной, доносящегося из столовой. Как только я ступил на первую ступеньку, меня схватила рука.

- Эй, новенький. Не так быстро.

Я обернулся и увидел шестифутового тролля с лицом, горящим от прыщей. Его чёрные волосы свисали на плечи сальными зарослями. Маленькие тёмные глазки всматривались в меня из-под выдающегося вперёд, словно полка, лба. Они были наполнены фальшивой радостью. Он был одет в порванные джинсы и потёртые байкерские сапоги. В одной руке он держал бумажный пакет.

- Бери.

Наивный, я взял пакет. Дети скоренько проходили мимо меня и спускались с лестницы, некоторые бросали быстрые взгляды на парня с длинными чёрными волосами.

- Загляни внутрь.

Я заглянул. Там были тряпка, щётка и банка обувного блеска «Kiwi». Я попытался вернуть пакет.

- Мне нужно на урок.

- Ну-ну, новенький. Не раньше, чем ты натрёшь мои сапоги.

Вот оно, наказание за наивность. Это был обряд «посвящения», и, хотя директор и сказал, что подобные мероприятия запрещены, ещё сегодня утром, я думал о том, чтобы пройти его. Потом я подумал о всех тех детях, которые быстро прошмыгивали мимо нас к лестнице. Они бы смотрели на маленького деревенского парня из Харлоу, который стоит на коленях с тряпкой, щёткой и банкой обувного блеска в руках. Эта история очень быстро разойдётся по школе. Всё же мне придётся сделать это, потому что этот малый был гораздо больше меня и мне не нравился его взгляд. «Мне бы очень хотелось выбить из тебя всё дерьмо, - говорил этот взгляд, - просто дай мне повод, новенький».