Телемак

Потом Телемак говорил: «Знаменитые военачальники! Внемлите тому, что я вменяю себе в долг сказать вам для вашей пользы. Если вы дадите дониянам царя справедливого, руководимый справедливостью, он внушит им, сколь благотворно, не посягая на чужое, блюсти добрую веру: правило, доселе им незнакомое под властью вероломного Адраста. Покуда они будут управляемы царем мудрым и кротким, нечего вам от них опасаться, обязанные вам добродетельным царем, миром и благоденствием, они не придут к вам с мечом в руке, будут, напротив того, благословлять вас – и царь, и народ, вами восставленные. Но если вы разделите их землю, то я смело могу предсказать вам несчастные последствия такого раздробления.

Народ, доведенный до отчаяния, вновь ополчится, справедливо обнажит меч за свободу, и боги будут ему поборниками. Когда же боги за угнетенных, то не сегодня завтра постигнут вас казни, и счастье ваше исчезнет, как дым, отнимется от ваших вождей дух совета и мудрости, от рати мужество, от земли плодородие. Вы ослепитесь ложными надеждами, ознаменуете свои предприятия безрасчетной дерзостью, заградите уста добродетельным людям, готовым открыть вам истину, внезапно падете, и скажут о вас: вот народ, цветущий и сильный, который хотел дать всему миру законы! Сам ныне бежит от лица неприятелей, попираемый ногами, потешное зрелище соседям. Боги так сотворили, и достоин того народ несправедливый, надменный и бесчеловечный. Помыслите, впрочем, что вы, разделив между собой завоевание, поставите против себя все окрестные народы. Союз ваш, заключенный для защиты общей свободы Гесперии от хищного и вероломного Адраста, будет всем ненавистен, вы сами дадите другим право обвинять вас в насильственном присвоении себе преобладания.

Положим, что вы восторжествуете и над дониянами, и над всеми соседями, но верьте, что с этой победы начнутся ваши бедствия. Раздел завоевания посеет между вами раздор и распри. Он не будет основан на справедливости, не будет потому у вас ни правила, ни меры в притязаниях, каждый захочет получить соответственную силе его долю и никто не будет иметь столько власти над другими, чтобы совершить раздел миролюбно. Отсюда война нескончаемая для вас и для поздних ваших потомков. Не лучше ли быть справедливым и умеренным, нежели, следуя порывам честолюбия, идти против явных опасностей и неизбежных несчастий? Глубокий мир и спутник его – невинное, тихое довольство, счастливый избыток, дружба соседей, слава – неотъемлемая дань справедливости, имя и власть судии народов, приобретаемые доброй верой, не драгоценнее ли преходящего блеска неправедных завоеваний? Вожди народов! Вы видите, что я забываю себя: внемлите совету человека, простирающего любовь свою к вам до того, что даже не боится навлечь на себя ваше негодование прекословием за истину».

Так говорил Телемак с силой и властью, новыми для всех военачальников. Но между тем, как они дивились мудрости его советов, издалека стал слышан говор, распространившийся по всему стану, достигший до самого места собрания. Какой-то странник пристал к берегу с вооруженной дружиной, на лице его написано величие, герой телом и сердцем, по виду давно несчастный, но сильным духом выше всякого бедствия. Когда приморская стража, приняв его за неприятеля с опасными замыслами, не пускала его на берег, он, бесстрашный, обнажив меч, объявил, что сумеет отразить силу силой, но тут же молил о мире и гостеприимстве, и смиренно, с масличной в руке ветвью, просил препроводить его к одному из начальников края. Вняв ему, стража привела его к союзным царям.

И вслед за известием странник явился в собрание. С первого взгляда все были поражены величественным его видом: можно было принять его за Марса, когда он созывает к себе со скал Фракийских дружины, алчные брани. Странник говорил: