Tell me "I know" (СИ)

Некоторое время над стоянкой висело теплое задумчивое молчание. Летис снова позволил себе окунуться в негу от бережных движений гребня, а Зевран затаенно улыбался, столь невинно лаская своего возлюбленного. Алистер старательно точил меч, размышляя о ближайшем будущем и о том, как бы потактичнее отправить орлесианских Стражей в Черный город и при этом не напороться на международный скандал, а заодно, как отвязаться от Трона так, чтобы никто даже ничего не вякнул. Натанияль вощил тетиву лука, пожевывая сухую травинку, и мысленно прикидывал, с какой же силой нужно развести ребра оленя, чтобы выломать их так, как они были выломаны у их ужина. Каллен, как и Варрик, уже давно дремал, закутавшись в тонкое одеяло. Андерс и Фенрис почти беззвучно ругались, опять не сойдясь по одному из множества вопросов, в которых были друг с другом не согласны.

Вспышка сырой мощи, накрывшая все вокруг, заставила всех, наделенных способностью ощущать магию, вскинуться с места. Даже спящие что-то забормотали и заворочались в своих спальниках, и Андерс невольно покосился на всех остальных, кто не был посвящен в тайну Варрика – не заметил ли кто, но сейчас всем явно до этого не было дела.

Летис, вывернувшись из рук Зеврана, едва не упал, привычно выругавшись на новоимперском, и вскочил на ноги, оглядываясь.

– Проклятье! Что он творит?! – Страж натянул снятые было сапоги, спеша отыскать вновь влипшего непонятно во что Гаррета. Впрочем, нет, он-то прекрасно понимал, во что влипшего… – Он же его убьет! – Кто? Кого убьет?! – Андерс вскочил следом. – Хоук – Джаса! – на бегу бросил Летис, вылетая за пределы руин. Краем глаза он заметил, что все остальные торопятся следом. Андерс оказался по правую руку от него быстрее вдоха: – Почему? – Потом!

Сурана догадывался, что единственное место, куда сейчас могло унести Хоука – тот самый камень, где они приносили Жертву Крови, и до него, хоть и был совсем недалеко от стоянки, еще нужно было добраться по руинам либо бежать в обход. Летис выбрал второе – так было и быстрее…и безопаснее.

Обломки стен крепости скрывали от них происходящее не слишком долго.

Впрочем, сияние пламени они заметили гораздо раньше.

– Мать моя Совершенная! – Варрик, проснувшийся от всей этой сутолоки и догнавший остальных, едва не врезался в застывшего на дороге эльфа. – Вот это они…

На каменной плите, словно заключенные в кокон из огня, сплетались в самом древнем из танцев два тела. Невероятно похожие друг на друга, сейчас, частично скрытые огнем они вовсе казались близнецами – светлокожие, черноволосые, одинакового телосложения, они отличались лишь оттенком исполосовавших их ручейков силы – там, где сквозь кожу Справедливости сияла Теневая лазурь, у Хоука мерцала лиловой белизной сеть татуировки.

Андерс вновь был пойман рукой Фенриса, в глазах которого застыло горькое узнавание:

– Не смей. Если кто и справится со всем этим, то только дух. – Эй, Угрюмец, а что вообще происходит? Я не про то, что они трахаются, я…про это светопреставление. – Это, – эльф дергано кивнул в сторону камня, – то, как выглядит та самая Жертва Жизни. – Лет, я думал, его вспышка… миновала вместе с твоей, – Андерс стиснул кулаки, борясь со странной смесью эмоций. Здесь были и страх, и нахлынувшее желание, и липко-горькая ревность.

Летис, устало и неопределенно помотал головой и покосился на брата, подумав, что уже завтра его убежденность в собственной будет развеяна тем, что Хоук не проявит никаких признаков Отката.

– Пойдемте, друзья мои. Все равно мы не сможем ничего сделать, даже если что-то пойдет…не так. Теперь на все воля Богов.

Андерс прищурился, ощутив нотку фальши, но комментировать это никак не стал, только пожал плечами и криво усмехнулся:

– Идите. Мы с Фенрисом побудем здесь.

Варрик нервно хохотнул, хлопнув их обоих по спинам, и развернулся, бросив через плечо:

– Я бы остался, моя рукопись сильно страдает без эротических сцен, но так уж и быть… Тем более, уж очень у них это жарко выходит, а тут, как назло, ни одной фигуристой гномочки в обозримом пространстве… – он снова покосился на огненный клубок, сияние которого билось в ритме резких движений любовников, и поспешил уйти. Следом, посмеиваясь, потянулись остальные.

Хоу, прежде чем уйти вместе с хмурым Летом, вздохнув, бросил последний взгляд на Андерса, заставил себя не смотреть на увлеченную друг другом пару, мысленно припомнил, как они когда-то убивали Мать, и растворился в тенях, отбрасываемых обрушившимися стенами.

Целитель, оглядевшись, притянул в себе Фенриса, и уселся на какой-то обломок, словно завороженный глядя на магический огонь и тех, кого этот огонь в себе скрывал. Он прекрасно различал сквозь потоки пламени все изгибы знакомого тела и невольно все сильнее стискивал руки на поясе эльфа. Наконец Фенрис, не менее увлеченный зрелищем, не выдержал: