Тело дрянь. Донесения с фронта (и из тыла)

Я связалась с Адамом Фридманом, профессором дерматологии медицинской школы Университета Джорджа Вашингтона, в надежде убедиться, что бородавки не так противны, как принято считать, и являются еще одним элементом сельского шарма моих крестьянских ног.

Профессор начал с довольно разочаровывающего замечания. «Это просто-напросто лишняя кожа», — сказал он.

Он объяснил, что вирус попадает в организм через микротрещины. Они могут быть настолько крошечными, что вы их даже не заметите, например обрывок сухой кожи. Попав внутрь, вирус бородавки просачивается в нижнюю часть эпидермиса и внедряется в клетки кожи. «Поэтому бородавки так долго и не сходят, — сказал Фридман. — Они буквально живут в нас, из-за чего иммунная система их не замечает».

Внутри бородавки не просто рассиживаются, словно званые гости. Гораздо более активные, они стремятся узурпировать занятое пространство.

«Бородавки вмешиваются в разнообразные процессы внутри наших клеток и провоцируют их ускоренное деление», — сказал Фридман. Бородавка похожа на загрубевшую мозоль, потому что состоит из кожи, которая начала расти слишком быстро. «Разница в том, что новая кожа битком набита вирусом бородавки, который таким образом плодится и размножается».

Иными словами, бородавка — это микроскопическая версия монстра из фильма «Чужой».

На протяжении всей истории человечества люди пытались лечить бородавки. Насколько мне известно, еще никто не говорил: «Смотрите, какой наростик, буду его холить и лелеять». Нет, все хотели избавиться от них так сильно, что нередко это приобретало абсолютно безумные черты.

Автор статьи «Бородавки и все вокруг них: история и фольклор бородавок», опубликованной «Журналом Королевского медицинского общества», Д. А. Бёрнс задокументировал множество экстравагантных способов, к которым прибегали с греко-римских времен до XIX века. В одном случае больной должен был натирать бородавку слизнями девять дней подряд, а потом пронзить каждого слизня колючкой. «И когда слизняк, подвергнутый столь жестокому обращению, постепенно чахнул, считалось, что заполненная его слизью бородавка последует за ним». В других рецептах требовалась дохлая кошка и собранная на пустой желудок слюна. «Слюна должна была быть утренней, чистой и без примесей», — писал Бёрнс.

Утренняя слюна, очевидно, единственно правильная слюна.

Можно сколько угодно смеяться над мучителями слизней, но надежного средства от бородавок не существует по сей день. По словам Фридмана, подошвенные бородавки часто исчезают сами в течение нескольких лет, но далеко не всегда сходят после того, как врачи их заморозили, сожгли или отрезали. «Люди не понимают, — посетовал он, — что вирус в спящем состоянии может находиться и в нормальных клетках кожи вокруг бородавки». Эти остатки вируса по ряду причин могут пробудиться и воскресить бородавку. Также он подчеркнул, что ни в коем случае нельзя чесать бородавки, так как это с большой вероятностью может привести к их распространению.

Когда он сказал об этом, я призналась, что иногда чешу бородавку у себя на голове, когда мне нечем заняться. «То есть делаю ровно то, чего не стоит, — сказала я, — но мое лицо от этого не покрылось бородавками!»

«Не рекомендую вам так поступать, — сказал Фридман. — Ужасная идея. Можете играть в бородавочную рулетку, если вам так хочется, но вы правы, риск не стопроцентный».

Его сравнение меня напрягло — мне всегда не везло в игровых автоматах.

Дерматологи до сих пор не уверены, почему одни люди более склонны к бородавкам, чем другие. «Скорее всего, это связано с иммунной системой и генетической предрасположенностью», — предположил Фридман.

Учитывая вышесказанное, подошвенные бородавки, в зависимости от человека и обстоятельств, имеют широкое распространение. Достаточно одной инфицированной клетке кожи, валяющейся на земле, попасть под чью-нибудь босую ногу с незаметной царапинкой. Одна моя подруга (назовем ее Деб) рассказала, что заразила куриными жопками своего парня. С ее разрешения я связалась с ним, чтобы узнать, как он перенес заражение.

«Как ты отреагировал, когда Деб сообщила, что у нее бородавки на ногах?»

«Да никак», — ответил он.

«Ты понимал, что они заразны?»

«Она предупреждала, но я думал, пронесет».

«Но не пронесло».

«Угу», — сказал он. У него их выросло четыре — больше, чем у самой Деб.

«Но только одна выглядит так, будто говорит: „Пошел ты, я тут навсегда“, — уточнил он, — остальные не особо серьезные».

Я поинтересовалась, расстраивают ли его бородавки, но ему действительно было все равно. «Деб они ужасают, а я просто сказал: „Ах, теперь у меня твои бородавки“. Ей это не понравилось, но я все равно считаю их нашими и прелестными».

Меня эта история умилила, но не переубедила. Поэтому мне пришлось остаться при своем прежнем мнении. Бородавки — та еще дрянь.

Эпилог

Я сидела за рулем черной Honda CRV и ехала на север по шоссе I-15 c мамой на пассажирском сиденье. Мы направлялись в Глен Иден Сан Клаб — курортное местечко в Короне, Калифорния. Это не какой-нибудь курорт для пенсионеров, а нудистский.