Теменная кость

Естественно, что от отсутствия мужского невнимания Эмма Голая не страдала. Сложно сказать, скольким сельским мужикам да парням посчастливилось порадоваться жизни с не по возрасту моложавой односельчанкой, но то, что они были готовы при первой же просьбе, не смотря на обещанные жёнами и матерями кары, помочь одинокой соседке во всём - было фактом. При этом они часто не брали привычной таксы за свои труды (стрижку обширных газонов, обрезку деревьев, распил и колку дров на камин, обслуживание машины и другие незатейливые хлопоты по скромному соседскому хозяйству) - литру дерзкой смелянской горилки, возвращаясь домой с подработки абсолютно трезвыми, но с той блестящей задумчивостью в глазах, от которой потом сходили с ума от ревности перетруженные домашней работой супружины.

Вход в этот необычный дом также непривычно для села был оборудован кнопкой электрического звонка и дверью с кованой решёточкой на небольшом смотровом оконце. Едва капитан Чепурной протянул руку к кнопке звонка, как дверь бесшумно приоткрылась и в образовавшийся проём пролезла голова огромного пса. Светло-коричневые глаза зверя внимательно изучили гостя.

- Чёрт! - отпрянул от дверей участковый, тут же коря себя за то, что сделал резкое движение - пёс, всхрапнув, выпер наружу, жадно облизнув влажным языком широкую пасть. Милиционеру пришлось взять себя в руки и успокоиться. Он не мог припомнить, чтобы в прошлые свои визиты к Гольц, он сталкивался с таким огромным чудовищем.

Чёрная короткая лоснящаяся шерсть пса переливалась здоровым блеском на вздымающихся от возбуждённого дыхания боках. Медные подпалы охватывали подбородок собаки, мощную широкую грудь, лапы. Спокойно, с крыльца, она смотрела на застывшего на ступенях милиционера. В спокойном поведении огромного пса было больше угрозы, чем в захлёбывающемся лае любой другой сельской псины. На последних можно было топнуть и обругать, чтобы они, поджав хвост, отбежали в сторону. Этот же пёс, судя по всему, на такую простую угрозу мог запросто отреагировать молниеносным броском.

- Рыжик! - раздался звонкий голос Гольц из приоткрытых в дом дверей. - Проведи гостя!

Пёс мотнул головой, облизнулся, отошёл в сторону, уступая дорогу и сел. Его спокойно-угрожающее выражение морды сменилось на шаловливо-дурашливое. В довершение собака повернула свою огромную голову набок, словно говоря, мол, будет бояться - проходи, раз пригласили.

Боком, под стеночкой, зачем-то прикрывая своей видавшей виды папочкой пах, капитан Чепурной прошёл к дверям, не спуская глаз с псины. Когда он вошёл в дом, собака, пружинно встав на сильные лапы, забежала вслед за ним и, толкнув широким задом, дверь, закрыла её, после потрусила в комнаты, оглядываясь на гостя, как бы приглашая следовать следом.

Эмма сидела за круглым столом, спиной к камину, в котором весело горели дрова. Женщина была в распахнутом халатике и в цветастом купальнике, едва прикрывавшем срамные места. Пёс подбежал к хозяйке, поластился о её ноги и лёг поодаль, возле камина, на коврике из нестриженной овечьей шкуры.

- Здравствуй, Юра! - не вставая, приветствовала хозяйка гостя, приглаживая руками тяжёлую и плотную скатерть на столе. - Давненько тебя не было. Я уже думала, не слёг ли с хворью какой? Если с делом - проходи, если в гости - заходи.

Она указала на отставленный свободный стул у стола.

- Я всё-таки по делу, Эмма, - сказал Чепурной, присаживаясь к столу и кладя на него свою папочку.

- По важному, видать, раз такой серьёзный.

- Да, верно. Гаркавая сегодня сгорела в своём доме. Поди слышала?

- Зоряна? - переспросила Гольц.

Участковый осмотрелся. Ничего не изменилось в этом доме. На полках шкафов, на многочисленных стеллажах рядами стояла различная посуда - в основном непрозрачные банки. На небольшом столике возле камина, переворачивая отображение огня, сверкая его горячим светом, на специальной подставке лежал большой хрустальный шар. Со стен смотрели чучельные головы косуль, рыси, кабанов, висели какие-то ножи, рамки с сушёными травами, цветами. Пряно пахло свежим сеном, почему-то - карамелью и сильно - горелым воском. От внимательного профессионального взгляда милиционера не ускользнуло то, что скатерть лежала на столе неровно, свисая одним краем почти до пола, а тяжёлая стеклянная вазочка стояла немного в стороне от прежнего своего отпечатка на скатерти, которую, видать, недавно и спешно набросили на стол.

- Зоряна, Зоряна, - подтвердил Чепурной.

- Я здесь при чём? Сгорела - то й сгорела. Срок пришёл. За зиму четыре хаты сгорело, ты не приходил.

- Верно, не приходил. А сейчас пришёл. Извини...

Подняв со стола свою папку, он резко скинул с него скатерть. Тяжёлая вазочка глухо ударилась о пол, тотчас вскочил и глухо рявкнул пёс.

- Собаку успокой, - предупредил участковый, нависая над столом. - Я с оружием. Пристрелю псину прямо в доме.

- Лежать, Рыжик, - не поворачиваясь к псу, тихо скомандовала хозяйка. - Ты, мент, не очень-то тут... расходись.