Темная ложь

Воин так же медленно и осторожно, как только что греб, повернулся к друзьям, чтобы узнать у них, видят ли они то же самое, но во время движения заметил рябь на воде, которую не могла вызывать их лодка. Его кровь закипела, и это было никоим образом не связано с царившей кругом жарой.

Аман осторожно вложил весла в уключины и, закрепив их там, достал пистолеты. Увидев это, Аэрон и Уильям последовали его примеру.

— Что ты видишь? — шепотом спросил Уильям, не переставая всматриваться в туман.

Аэрон лег на живот, тоже пристально вглядываясь в ночную даль. На мгновение в лодке воцарилась гнетущая тишина, но затем он так же шепотом ответил:

— Там, в нескольких метрах впереди, еще одна лодка.

Затем Аман открыл свой разум, позволяя демону нащупать поток чьего бы то ни было сознания, и услышал лишь, как кто-то постоянно повторяет фразу: «Должны умереть…» Как только воин заметил вторую лодку, он сразу же понял, что ею правит сам Харон. Посередине суденышка стоял некто завернутый в длинный черный плащ. Вместо волос его голову, на которой не было ни частички кожи — один лишь голый череп, венчало пламя. Бросив на Харона беглый взгляд (которого, впрочем, было вполне достаточно для того, чтобы почва ушла из-под его ног), Аман увидел, что вместо глаз у него черные провалы, в глубине которых, казалось, танцуют или извиваются от боли тысячи душ.

— Позвольте мне разобраться с ним, — сказал Уильям.

— Всенепременно, — ответил Аэрон.

Уильям встал, и суденышко покачнулось.

— Ты знаешь меня, старый друг, — заговорил он, обращаясь к лодочнику. — Это я, Возлюбленный Уильям. Мы не причиним тебе вреда. Нам просто нужно, чтобы ты нас пропустил.

«Старый друг? — пронеслось в голове Амана. — Возлюбленный Уильям?»

Харон поднял руки и указал своим костлявым пальцем на Аэрона и Уильяма.

«Вот черт, — услышал Аман мысли Уильяма. — Кажется, мне не стоило пялиться на его жену, когда я был здесь в последний раз».

«Просто чудесно», — подумал Аман.

— Это значит, что он включил нас в свой список, — объяснил Уильям, и Аман подумал, что еще ни разу прежде не слышал, чтобы голос товарища звучал настолько мрачно. — Можете начинать бояться, причем очень сильно.

Страж не обратил внимания на Амана. «А значит… — стал думать он, а затем резко прервал себя, найдя ответ на свой вопрос в мыслях Харона, чувствовавшего, что в нем живет демон, и совершенно не беспокоившегося о том, попадет Аман в ад или нет: — Хотя нет…» Точно так же этим самым утром он совершенно не возражал против общества Галена. Перед мысленным взором Амана предстало воспоминание.

«— Я знаю, что тебе нужна плата, — произнес Гален, а затем бросил в лодку Харона отрубленную человеческую голову.

Перевозчик кивнул, подтверждая правильность этого предположения, и завел руку за спину, давая Галену возможность пройти. Но тот остался на месте, и лишь выражение его лица стало более жестким. Он посмотрел через плечо, затем вперед, а потом снова взглянул через плечо. Харон опять завел руку за спину, торопя Галена. Но тот провел рукой по лицу и произнес:

— Не могу. Пока еще рано. Сначала я должен сделать кое-что наверху. — Он сжал кулаки. — Я должен кое-кого убить, прежде чем он покончит со мной. Но я вернусь и прошу, чтобы тогда ты вспомнил, что я уже заплатил за вход».

— Эй, Аман, — сказал Аэрон, выдернув воина из раздумий, — ты вообще меня слышишь? У тебя есть идеи по поводу того, как нам поступить? Уильям говорит, что мы не должны смотреть этому подонку в глаза, иначе лишимся своих душ. Прикасаться к нему тоже нельзя. Если мы сделаем это, он заставит нас заглянуть себе в глаза.

Аман увидел, что лодка Харона приближается к ним и на кончиках его пальцев сверкают искры. «Убить, убить, убить», — повторял про себя перевозчик, и его одержимость не предвещала ничего хорошего.

«Какие у нас варианты? — рассуждал воин. — Плата — это не выход, ее от нас он точно не примет. Ведь в Аэроне больше не живет демон, а Уильям — обычный бессмертный. Харон не позволит нам пройти, пока мы не умрем или не лишимся душ, и он явно собирается сделать все, чтобы произошло одно или другое». Аман знал, что лодочник решил для начала просто обрызгать их. «Хорошо, что Оливия дала нам пузырек с водой из реки жизни, — подумал воин. — Одна ее капля обезвредит местную воду. Но проблема в том, что содержимое пузырька быстро закончится и пополнить его будет негде, ведь река жизни течет на небесах. Соответственно, — продолжал рассуждать он, — лучше потратить одну каплю на одного человека, чем три капли на троих. К тому же моя душа связана с демоном, а значит, Харона она не интересует. Получается, я единственный, кто может спокойно смотреть на него и прикасаться к нему. Следовательно, что-то делать придется именно мне».

«У меня есть идея, — сказал друзьям Аман. — По моему сигналу направьте лодку к берегу».

— Отлично, — отозвался Уильям. — Кто-то другой для разнообразия решил стать героем. Но какого сигнала нам ждать?