Темная ложь

Сначала Скарлет подумала, что перегнула палку, отдавая приказы этому истинному воину, привыкшему все контролировать. Мужчина посмотрел ей в глаза, и в его взгляде читалась неуверенность. Но затем он поднял руки и схватился за верхнюю часть деревянной спинки кровати. Он вцепился за нее так крепко, что костяшки пальцев побелели.

Скарлет поняла, что неуверенность, возникшая во взгляде Гидеона, связана не с нежеланием подчиняться ее приказам, а с тревогой. Он боялся верить в то, что она решила взять власть в свои руки. А это значило, что он хочет, чтобы им руководили, стремится отдаться страсти, не беспокоясь ни о чем, кроме ощущений. Конечно, женщины, с которыми он был, не могли узнать об этом, потому что не понимали его. И Скарлет хотелось перебить всех их за то, что они прикасались к нему.

— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделала. — Ей было нужно, чтобы Гидеон сам сказал это, чтобы знал, что только она правильно понимает его слова. — Признай это. По-своему.

— Я… Я… — Гидеон снова облизнул губы. Во взгляде его глаз не было стыда, а только лишь сильнейшее беспокойство. — Я не знаю, что ты хочешь от меня.

«Значит, он знает», — поняла Скарлет.

— Скажи это, Гидеон, или я уйду, — пригрозила она. — И все будет кончено.

Она сама не знала, сможет ли претворить свою угрозу в жизнь, и надеялась, что Гидеон не заставит ее выяснять это. Ее лоно уже увлажнилось, и она страстно желала близости с ним. Скарлет было интересно, действительно ли он окажется тем самым любовником, которого она придумала, или продемонстрирует ей, что способен на нечто большее.

— Я не хочу, чтобы ты взяла все в свои руки, — прошептал Гидеон, будто опасаясь, что Скарлет поймает его на слове.

— Хорошо. Потому что в этой постели я буду решать, что тебе делать. В этой постели ты мой. — Увидев облегчение, появившееся на лице Гидеона и затмившее собой все прочие чувства, Скарлет подумала, что эта картина будет пугать ее на протяжении всей оставшейся жизни, и решила перейти на новый уровень, продолжив: — Если ты хоть раз откажешься подчиняться мне, останешься неудовлетворенным. Тебе придется смотреть, как я сама себя ублажаю, но тебе не будет позволено кончить. Понятно?

Гидеон, не способный скрыть свое сильнейшее желание, кивнул. Его естество даже дернулось.

Еще никогда прежде Скарлет не доводилось вести себя так агрессивно, когда речь заходила о сексе, но, сказав, что это ей не нравится, она бы солгала. Она хотела сделать так, чтобы с ней Гидеон ощутил то, чего не испытывал прежде, жаждала быть всем, в чем он так нуждался, чего так страстно желал.

— Не шевелись, — приказала она ему, приближая свои губы к его естеству.

Но Скарлет не стала прикасаться к нему, а лишь дышала, и выдыхаемый ею воздух ласкал его. Однажды ей даже показалось, будто сам Гидеон перестал дышать.

— Тварь мерзкая, — наконец хрипло произнес он, при этом не двигаясь с места. — Я могу ждать вечно. Пожалуйста, не… делай ничего. Пожалуйста…

Однако Скарлет выжидала. Она медлила до тех пор, пока не почувствовала, как закипает кровь в ее жилах, пока все тело Гидеона не задрожало, пока не подумала, что готова выпрыгнуть из собственной кожи, чтобы тьма и крики, живущие внутри ее, перестали жаждать освобождения. После этого Скарлет вылизала все тело Гидеона, начиная с кончиков пальцев ног и заканчивая затылком.

Мужчина выкрикивал ее имя, и в его голосе были одновременно слышны мольбы и брань. Тогда Скарлет провела языком вокруг основания его естества, пробуя его на вкус, а затем стала действовать более энергично, вбирая все глубже в рот, пока оно не уперлось в заднюю стенку. «Мой мужчина», — решила она.

Она двигала головой вверх и вниз, а Гидеон продолжал лежать неподвижно. Она знала, что он хочет этого, ибо чувствовала, насколько напряглись все его мышцы. Может, он и не был ее мужем, но сейчас всецело принадлежал ей. Скарлет не сомневалась, что он отдал ей всю свою страсть, и это опьяняющее знание затуманивало ее разум и еще сильнее разогревало кровь.

Скарлет изо всех сил сжала основание естества Гидеона, и он закричал, но не от боли, а от невыносимого удовольствия. Она взяла в другую руку его яички и слегка дернула.

— Двигайся, — разрешила она. — Теперь тебе можно шевелиться.

Казалось, будто с мужчины спали оковы, его тело содрогалось, когда он снова и снова ударялся бедрами о руки Скарлет, будто пытаясь вырвать свое естество из ее хватки, а затем вернуть его обратно. Но она продолжала крепко держать его, не позволяя выпустить семя. Его естество продолжало оставаться таким же твердым, как свинцовая труба.

— Хороший мальчик, — хриплым голосом похвалила она Гидеона. — Ты заслужил награду.

Мужчина ответил ей лишь стоном. Когда Скарлет, целуя кожу Гидеона, двигалась вверх, к его животу, по всему его телу струился пот. В районе пупка она остановилась и стала водить по нему языком, а затем переключилась на соски, облизав сначала один, а после этого — другой. Теперь Гидеон вздрагивал от возбуждения так сильно, что кровать ходила ходуном, а пружины жалобно стонали.

Демон, живший внутри Скарлет, урчал.