Темная магия оставляет шрамы (СИ)

Опустившись рядом с кушеткой на колени, она смотрит на то, как птенец радостно открывает клюв во весь опор. Рольф с улыбкой кладет ему в рот пинцетом что-то маленькое и коричневое.

— Что это? — интересуется Гермиона.

— Сверчки и личинки, — просто отвечает он. — Молочная диета, конечно, прекрасная, но он уже в том возрасте, когда пора питаться полноценной пищей.

Гермиона с облегчением выдыхает, глядя на худенькое голубое тельце. Она действительно во всем этом не разбирается. Нужно было сразу сюда ехать. Получается, она буквально морила его голодом, сама того не подозревая.

Рольф с интересом смотрит на внезапную гостью.

— Ему можно дать еще немного, — произносит он. — Хотите попробовать покормить его сами?

Гермиона бросает на магозоолога быстрый взгляд, а после кивает и протягивает руку. Рольф передает ей пинцет и маленькую баночку с живностью. Рольф снова смотрит на девушку. Она выглядит намного лучше, чем во время их последней встречи, но…

— Как вы, миссис Снейп? — спрашивает он.

Гермиона на мгновение смотрит на Рольфа.

— Замечательно, — чуть улыбается она. — Замечательно…

Саламандр чуть кивает, но этот ответ его не сильно устраивает. Не дает ему покоя эта волшебница, у него на душе неспокойно от того, что его стандартные методы лечения никак не помогают ей, а Полумна своих догадок ему так и не озвучивает, без конца повторяя, что он и сам однажды догадается.

Ему не дает покоя состояние миссис Снейп, пусть он и не является ее врачом. Однако судьба снова забрасывает ее к нему, и это уже кажется не просто знаком свыше. Рольф просто не может простить себе такую оплошность. Он давал клятву. «Не навреди».

А своим бездействием сейчас он именно этим и занимается.

— Как ваша дочь?..

— Я не нуждаюсь в вашей помощи, — глядя ему в глаза, спокойно отзывается Гермиона. — Я, кажется, говорила.

Рольф сглатывает.

— Да, говорили, — соглашается он.

Они недолго молчат. Вдоволь насытившись сносным полноценным обедом, птенец еще раз пищит и устраивается удобнее, выбирая подходящую позу для сна. От сердца у Гермионы отлегло. Он будет жить. Только это сейчас важно.

Сиротливый птенец выносливый. Он не сдается.

Гермиона замирает от этой мысли и бросает взгляд на магозоолога. Лучшего момента предъявить за случившуюся ситуацию не представится.

— Зачем вы прислали мне письмо? — строго спрашивает она.

Магозоолог забавно округляет глаза. С таким выражением лица он выглядит еще моложе.

— Какое письмо? — правда не понимает он.

Гермиона цокает языком.

— «Не сдавайся», — цитирует она. — Это ведь вы прислали. Больше некому.

Рольф отрицательно качает головой из стороны в сторону.

— Я ничего не присылал, — заверяет он.

— Мистер Саламандр… — закатывает Гермиона глаза.

— Я клянусь вам, что ничего не присылал, — положив руку на сердце, отстаивает свою правду магозоолог.

Гермиона сначала с недоверием смотрит на Рольфа, а затем сдается и качает головой. Хорошо, не он. Разбираться пока со всем этим не хочется. Не первостепенной важности дело, это стоит признать.

Птенец шумно забавно вздыхает, вызывая на лицах их обоих улыбку. Рольф осторожно тянется пальцем и касается мягкого синего оперения. Они словно из ваты. Мягкие, воздушные и необычайно ценные. Этого кроху беречь надо, браконьеров даже в послевоенное время много.

— Вы были правы тогда, — произносит Рольф.

— В чем? — смотрит она на магозоолога.

— Что это болтрушайка, — кивает он с улыбкой. — Большая редкость застать этот вид вне дикой природы, — замечает он. — Вам удалось приручить его.

Он поднимает взгляд.

— Почему вы решили заботиться о нем? — интересуется он.

Гермиона жмет плечами.

— Он лишился матери, — констатирует она факт.

Рольф кивает.

— Вы чувствуете себя лучше от того, что заботитесь о нем?

Гермиона сжимает губы. В глазах волшебницы загорается недобрый огонек.

— Почему мне должно быть лучше? — непроизвольно огрызается она. — Я лишь выхаживаю его.

— Но…

— Не проводите на мне психоанализ, мистер Саламандр.

— Рольф, — поправляет он.

Гермиона кивает.

— Хорошо, Рольф, — она недолго молчит. — Не надо всего этого, — просит она.

Магозоолог кивает и снова кладет подбородок на скрещенные руки, наблюдая за редким явлением природы в лице болтрушайки на кушетке его кабинета. И ему бы радоваться, как всякому уважающему себя магозоологу, да у него мысли другим заняты.

Он впервые за долгие годы чувствует не выполненный долг психотерапевта со своей стороны.

— Уборка не помогла, — чуть кашляет Гермиона, — если хотите знать.

Рольф поднимает взгляд. Гермиона свой прячет, и такие уловки ему, к счастью, знакомы.

— Конечно, не помогла, вы же не заходили в комнаты, — моментально выводит он ее на чистую воду.

Гермиона сжимает на мгновение губы.

— Я и не зайду.

— Почему?

Злость моментально вспыхивает на щеках.

— Это вас не касается, — смотрит она ему в глаза.

— Они напоминают о ребенке? — идет Рольф в атаку.

Гермиона убирает с кушетки руки, из-за чего та дергается, и птенец просыпается, открывая черные глазки-бусинки. Волшебница этого не замечает.

— Да причем тут он?! — хмурится она. — Они напоминают мне о моем муже!