Темная магия оставляет шрамы (СИ)

Дейзи поступает на шестой курс в Хогвартсе, и они провожают ее на поезд. Всю последнюю неделю августа занимаются подготовкой к школе, походам по магазинам и сбору вещей, а весь сентябрь пролетает из-за вереницы свежих проектов на работе в Министерстве.

Домашняя и рабочая приятная рутина разбавляется тихими вечерами, которые теперь снова принадлежат Северусу и Гермионе целиком и полностью до конца учебного года, потому что Дейзи решает вновь остаться на праздники в Хогвартсе, как в прошлом году.

Гермиона объясняет это супругу тем, что Дейзи хочется остаться с подругами, но истинную причину она знает сама и искренне рада, что дочь с ней такими вещами делится, как с лучшей подругой.

Северус приглашает ее на ужины в рестораны, они ходят в театры, а порой пропускают в баре по стаканчику сливочного пива за разговорами о том, какие клиенты порой бывают несносные. Такие вечера Гермионе, почему-то, по-особенному нравятся.

Как бы то ни было, этот день настает, и сам организм начинает давать подсказки Гермионе, которые она первое время в упор не видит. Однажды ее мозг использует код «красный», чтобы она наконец прозрела.

— Погаси свечи, мне далеко тянуться, — произносит Гермиона, когда залезает в постель с таким ощущением бешеной усталости, что, кажется, стоит голове опуститься на подушку, она моментально отключится до самого утра.

— Погашу, — оставляет на тумбочке наручные часы Северус, также намереваясь поскорее уснуть, потому что день выдается просто сумасшедший.

Гермиона заваливается на правый бок, подминая под себя одеяло, чтобы обнять его ногами, и старается игнорировать тяжелый ком в желудке, появившийся почти сразу после ужина.

Обычно она никогда не сомневается в свежести продуктов, которые закупают Моди с Эванжелиной, но сегодняшняя баранина с каждым последующим часом все сильнее вызывает у нее подозрение.

Северус ложится рядом, слегка встряхивая одеяло, от чего ввысь взмывает неизменный запах одеколона, которым супруг пользуется годами. Едва аромат попадает в нос, Гермиона резко открывает глаза и, не скрывая неприязни, морщится.

— О, Мерлин, что за запах такой? — восклицает она и кривит губы.

Северус еще даже не успевает задуть свечи, озадаченно поворачивается к Гермионе и принюхивается.

— Мой одеколон, — наконец отвечает он, потому что просто больше ничего не чувствует.

— Ох, ты уверен? — привстает она на локтях. — Запах просто чудовищный.

Северус снова принюхивается. Да нет же, его одеколон. Ни капельки не отличается.

— Но это твой любимый, — старается понять ее Северус. — Ты же сама мне его тогда на день рождения подарила.

Северус ерзает на месте, из-за чего запах снова взмывает ввысь. Он замечает, как Гермиона бледнеет на глазах.

— Мерлин, — сглатывает она, — Северус, я не шучу, снимай рубашку немедленно и брось куда-нибудь подальше.

Мужчина садится на постели и хмурится, явно обеспокоенный поведением супруги. Запах снова попадает девушке в нос. Она зажимает его ладонью и, чувствуя, как начинает подкатывать, отбрасывает одеяло, вскакивая с места.

— Гермиона!..

Северус смотрит на то, как она вихрем мчит в ванную и на ходу включает свет, скрываясь за дверью. Он вскакивает с постели следом и бежит за ней. Еще не успев добежать до ванной, он слышит утробные горловые звуки.

— Гермиона! — подлетает он к девушке и сразу забирает в хвост ее волосы.

Девушка стоит на коленях над унитазом, схватив его руками до белеющих костяшек пальцев, спина ее выгибается, все тело сотрясают спазмы.

— Не смотри, — урвав мгновение между спазмами, выдавливает она и снова склоняется ниже.

Это продолжается пару минут. Северус гладит ее прохладной свободной рукой по спине, второй продолжая держать волосы. Когда все заканчивается, девушка сплевывает последний раз, нажимает на ручку смыва и закрывает крышку, не без усилий усаживаясь на нее сверху.

— Я просила не смотреть, — слабым голосом произносит она, опустив ледяную ладонь на покрытый испариной лоб.

Северус встревожено заглядывает в лицо супруги, присаживаясь на корточки рядом.

— Я не смотрел, — старается он сделать так, чтобы голос не выдавал тревоги. — Тебе что-нибудь нужно?

Гермиона устало прикрывает глаза и, бросив руки на колени, старается отдышаться.

— Воды, — кивает она. — Во рту просто кошмарный привкус.

Северус тут же ретируется к раковине, наливает стакан и возвращается обратно, протягивая его девушке, но со своих рук. У нее ладони подрагивают. Гермиона не сопротивляется помощи, набирает воды в рот, полощет его и, не смущаясь, выплевывает все в стоящую рядом ванную.

Не до смущения за столько лет брака.

Гермиона поднимает голову и смотрит на полку, после чего тянется вверх и хватает какую-то банку, открывая крышку. Ее, почему-то, не удивляет, что запах тоже мерзкий. Отбросив ее, она тянется за следующей.

— Прими душ, — обращается она к Северусу и нюхает следующий гель. — Вот с этим. Не так мерзко пахнет, как предыдущий, — протягивает она ему баночку.

— Ладно.