Темная магия оставляет шрамы (СИ)

В мыслях Гермионы такой кавардак, что разобраться не получается совершенно. У нее столько мыслей, столько разных, совершенно не похожих друг на друга мыслей, что это почти пугает.

Ей все труднее сосредотачиваться на работе, пусть она и старается доказать и себе, и своему коллеге, что это не так. Однажды он всё-таки замечает. Давно пора.

— Гермиона?

Приятный низкий голос звучит в той же тональности, как и всегда. Девушка поднимает взгляд, отрывая перо от пергамента, и наблюдает за тем, как он выходит из своего кабинета, опустив руки в карманы брюк.

— Да, Итан? — обмакнув перо, отзывается она. — Что-то срочное? Я работаю, — снова склоняется она над пергаментом.

Итан вздыхает.

— Ты уже час почти так сидишь, — решает не томить ее мужчина, — даже кляксы на пергаменте, я же не слепой.

Гермиона медленно выпрямляет спину, опускает перо обратно в чернильницу и кладет основания ладоней на закрытые веки.

— Ох, Итан, прости, — выдыхает она, покачав головой; она злится на себя. — Совсем расслабилась, безответственно с моей стороны.

Мужчина чертит носком ботинка линию на ковре, после чего проводит пятерней по коротким волосам.

— Пора в отпуск, Гермиона, — решается он.

Девушка отрывает ладони от век и тут же хмурит брови.

— Забини, шутишь? — фыркает она.

Итан Забини никогда не шутит.

Он не шутит, когда женится на матери Блейза, очарованный ею до кончиков пальцев. Он не шутит, когда говорит ей, что не боится быть ее восьмым мужем. Он не шутит, когда заверяет ее, что ему плевать на то, что все ее бывшие мужья находятся на том свете.

И не шутит, когда говорит, что возьмет ее фамилию, потому что она ему нравится больше своей.

Откровенно говоря, — Блейз даже шутит об этом с Гермионой как-то за обедом, когда наведывается к отчиму в офис, — Итан живет намного дольше его предыдущих отчимов, да и мать, имея за собой статус «черной вдовы», отмечает, что Итан ей даже немного нравится.

Блейз зовет его своим отцом, потому что не имеет ничего против него. Мужчина он отличный, матерью его восхищается до Луны и обратно, делает ее счастливой. Что еще нужно для счастья?

Так что Итан за свои слова определенно умеет отвечать.

— Можешь не говорить мне, что ты в порядке, и что у тебя все здорово, — серьезно произносит он. — Я сделаю вид, что верю тебе, договорились? Но в отпуск ты уходишь, — повторяет мужчина. — На неопределенный срок, — добавляет он.

— А как же закрытие квартала? — словно не слышит его девушка. — Ты сам будешь все тянуть на себе? Извини, конечно, но мы с тобой партнеры уже шесть лет, и я точно знаю, что…

— Вызову Блейза на месяц или другой, — не дает ей закончить тираду Итан.

Гермиона фыркает, скрещивая руки на груди и откидываясь на спинку стула.

— Немыслимо, — качает она головой.

— Так будет лучше, — уже собирается он в сторону своего кабинета, — и мы оба это знаем.

Забини берет со стула сумку Гермионы и кладет ее перед ней на стол.

— Отпуск начинается с этой самой секунды. Вперед, золотая девушка, топ-топ.

Спорить бессмысленно.

Гермиона хочет сказать свое последнее слово, но так некстати раздается трель телефонного звонка, и Итан тут же вливается в работу. Ей ничего не остается, кроме как встать с места, взять свою сумку и, кивком попрощавшись с мужчиной, покинуть свой офис.

Она берет себе кофе, идет дальней дорогой, не фыркает от очередного отвратительного перемещения из Министерства, заводит машину и намеренно едет не быстрее двадцати миль в час даже за чертой города, но домой все равно добирается быстро.

Это даже немного раздражает.

Когда мы ценим время, оно утекает сквозь пальцы. Когда нам на него плевать, оно тянется просто бесконечно.

Моди и Эванжелина встречают хозяйку с распростертыми объятиями, спрашивают, как прошел день, на что Гермиона с легкой улыбкой отвечает, что все в порядке. И, разумеется, рассказывает о том, что теперь временно в отпуске.

Пожилые эльфийки воспринимают новость радостнее, чем сама Гермиона. Моди тут же спрашивает, что приготовить на ужин, но девушка отвечает, что не голодна. Моди делает вид, что все в порядке, но вид у нее встревоженный. Эванжелина лишь молча провожает хозяйку взглядом.

Гермиона принимает ванну, лишь бы потянуть время. Оно, кажется, идет еще медленнее. От ужина она отказывается, но ничего не говорит про чай. Она уходит в свою спальню, плотно закрыв за собой дверь, и берет в руки книгу, усаживаясь в кресло.

Маленькая библиотека в ее комнате уже может поспорить с целой стеной в главной библиотеке поместья. За столько лет Северус скупил ей, кажется, львиную долю книг со всей Магической Британии, и только последние полтора месяца на ее полках не появляется нового издания.

Гермиона вздыхает, сжимая твердый переплет книги. Она совершенно не понимает, о чем говорится в тексте. Дверь тихонько скрипит, и девушка оборачивается. На пороге мнется Эванжелина с подносом в руках.

— Я говорила, что сегодня не ужинаю, — мягко произносит Гермиона.

— Я помню, — кивает эльфийка, — однако про чай вы ничего не говорили, мисс.