Темная муза

«Нерваль» созвучно со словом «Авернус», означающим легендарный портал, ведущий в преисподнюю, и словом vernal — «весенний», в котором заключается обещание нового рождении [21]. То, что Нерваль придумал свою родословную, не вызывав сомнений — создание его gendalogie fantastique относится ко вре^ мени первого серьезного приступа его психического заболевав ния, который случился в 1841 году. Последующее улучшение? было не очень надежным: от своей матери он унаследовал оса*; бую форму Sehnsucht. бесконечный и неудачный поиск Женско- \ го Идеала, образа anima¹, который он обнаруживал в самых не-^ подходящих кандидатах, неизменно приводил к катастрофиче- ским последствиям., _ч

Не по годам развитый ребенок, Жерар отказался исполнить j волю своего отца, который хотел, чтобы сын последовал по его i стопам. Ещё подростком он опубликовал несколько небольших j сборников стихотворений. К тому времени он уже познакомил- \ ся с Готье, дружбу с которым сохранил на всю жизнь, а к девят- \ надцати годам Жерар сделал себе имя переводом «Фауста» Гете. | Перевод получил высокую оценку самого Олимпийца. В1830 году 1 Нерваль вместе с Готье и другими молодыми романтиками | принял участие в театральном мятеже, сопутствовавшем «Эр- 1 нами» Виктора Гюго, а вскоре после этого безрассудно погру- I зился в богемную жизнь [22]. Среди его приятелей в то время | были Петрюс Борель, мнимый ликантрои, Шарль Нодье, кото- I рый считался членом нескольких тайных обществ, Теофиль 1 Дондье, который, отправляясь в постель, надевал очки, чтобы | лучше видеть свои сны, а также Альфонс Эскирос, автор ок- J культного романа «Колдун», позднее ставший другом каббала-. ста Элифаса Леви. Наследство в 30 000 франков, которое Же- j pap получил от своего отца, позволило ему отправиться в путе- j шествие на юг Франции и в Италию, а также возможность ос- _; новать свой журнал Le Monde dramalique. Так продолжалось в: течение одного года, а затем небольшое состояние Нерваля \ оказалось истраченным на поддержку карьеры неудачно вы- < бранной ewig weibliche¹⁴¹⁵. Дженни Колон, которую один из кри- \ тиков описывал как «пухлую блондинку, второсортную актри- i су, женщину легкого поведения…» [23]. Сомнительно, что Нер-!

валь когда-либо обладал Дженни. Как и для Новалиса, с творчеством которого Нерваль был хорошо знаком, женщины были для него в большей степени стимуляторами воображения, чем источником плотских наслаждений. Когда Дженни стало ясно, что Нерваль больше ничего не может сделать для её карьеры, она бросила его.

Увязнув по горло в долгах, Нерваль оказался в витке чрезмерных рабочих нагрузок и нервного истощения, которые продолжались до самой его смерти. Он сделал несколько попыток расплатиться с долгами, быстро чередуя занятия. Нерваль поочередно становился драматургом, верным Пятницей и помощником Александра Дюма, журналистом, дипломатом, критиком и писателем. Из всего этого ничего не вышло, и финансовое положение Нерваля было таким тяжелым, что после выполнения дипломатической миссии в Вене ему пришлось пройти пешком часть обратного пути в Париж. В личности Нерваля происходили значительные перемены: его депеши в Париж доказывают появление мании величия; появились признаки, которые говорили о том, что личность разрушается от напряжения. В Вене он играл роль литературного остряка, вращался в среде эротоманов, купался в атмосфере тайных заговоров и вечеринок с гипнотическими играми, но трещины в его чувствительной, нежной душе были открыты, и куски другого мира встраивались в его повседневную жизнь.

Несколько эпизодов безумного неистовства во время сезона mardi gras¹⁶ закончились его арестом и помещением в больницу. Девять месяцев он был пациентом санатория доктора Эспри Бланша на Монмартре. Чувства, которые испытывал Нерваль, можно ощутить в его письмах того времени:

«Вы видите духов, которые разговаривают с вами при дневном свете; ночью вы видите абсолютно оформленных, абсолютно отчетливых призраков, вам кажется, что вы вспоминаете, как жили в других формах, вы представляете себе, что стали очень высоким, и что ваша голова касается звезд; горизонты Сатурна и Юпитера раздвигаются перед вашими глазами…» [24].