Темная половина

Раз-два-выдох. Смех и плеск воды. Раз-два-вдох. Раз-два-выдох.

Неразборчивая речь Жанетт.

Раз-два-блядь! Да что со мной?!

Шум воды стих. Дверь ванной открылась и из нее выпорхнула Жанетт, завернутая в полотенце. Обнаженный Люций вышел следом. Он поймал ее за край полотенца и стянул его. Мне хватило сил только закрыть глаза и слушать хихиканье и их разговор на итальянском, который я все равно не понимала. Потом босые ноги прошлепали мимо меня, дверь открылась и закрылась и в комнате повисла тишина.

2.20 Еще немного стекла

Я сжимала веки изо всех сил и только твердила про себя: дышать, дышать!

В отличие от рыжих блядей, Люций умел двигаться бесшумно, поэтому я поняла, что он рядом со мной, только ощутив его руки, которые подняли меня и усадили у стены.

— Открой глаза.

Я помотала головой.

— Открой по-хорошему, а то узнаешь, что такое вампир во всей своей ебаной силе!

Я разлепила веки, но видела все мутно. И вода откуда-то полилась. Я что — плакала? Люций сидел рядом на корточках и придерживал меня, чтобы я не свалилась обратно на пол. Я вытерла глаза и посмотрела на него. Его взгляд был почти нежным.

— Понравилось?

Я зажмурилась опять.

— Я сказал, открыть глаза!

Я открыла и все-таки не выдержала и разрыдалась.

Люций обнял меня за плечи и уткнулся лбом в лоб.

— Шшшш… А теперь я скажу тебе страшную тайну… — прошептал он еле слышно. — Вот так ощущает себя вампир, которому в момент слабости отказывает в крови жертва с меткой. Будь метка чуть глубже, а я чуть слабее, было бы еще хуже. Иногда мы от этого умираем. Поэтому не только ты тут на коротком поводке…

Он отстранился и посмотрел мне в глаза:

— Хотя я поводок держу, конечно, крепче. Не забывай.

2.21 Плейлист для вампира

В этот день я молчала. Я попыталась уйти и снять другой номер в другой гостинице, но Люций молча приволок меня за шкирку обратно и бросил на кровать.

Сахарное шоу закончилось, медовый месяц тоже. Я сползла пониже, свернувшись калачиком в ногах кровати, чтобы быть подальше от него и того места, где он трахал свою Жаннетт. И все же не смогла уснуть. За окном светлело, солнце пробивалось сквозь плотные жалюзи, все чаще ездили машины, начали перекрикиваться владельцы магазинчиков, захлопали двери в отеле — начался завтрак. А я все лежала и бессонными пересохшими глазами смотрела в никуда. И не заснула в итоге, а так и провела много часов в подобии транса, слыша все кругом, но не шевелясь.

Мне казалось, что жизнь идет по восходящей, а это оказались американские горки и после самой высокой точки этих горок мой вагончик несется вниз так, что кажется — сейчас разобьется. Но он не разобьется. Он достигнет дна и снова будет взбираться, чтобы опять полететь в пропасть. И так раз за разом. Пока меня не затошнит. Но кончится ли время аттракциона или это навсегда?

Люций проснулся. Или прервал свой анабиоз. Сходил в ванную. Вернулся. Надел халат и подошел ко мне.

— Долго будешь изображать дохлую кошку на шоссе? Я собираюсь продолжать Песню. Ты мне нужна.

Я не ответила. Наверное, слова «ты мне нужна» перестали обладать магическим влиянием на меня. Я увидела, что на самом деле это не крик одинокой души в ночи, а что-то типа запроса на уборку номера.

— Сама встанешь или поднять? — холодно поинтересовался Люций.

В его способности поднять хоть нежить я не сомневалась, и встала сама. В помятой футболке и вчерашних джинсах, не умываясь, так и пошла за ним в гостиную. Упала там на диван и стала смотреть на кусочек яркого голубого неба в просвете окна. Люций сел в кресло, откинул голову и вздохнул.

— Мне похуй, что за драму ты устраиваешь. Достань телефон и поставь любую музыку. Но такую, чтобы тебя продирало сверху донизу и зубы крошились.

Я молча встала, сходила в спальню за телефоном и нашла очень подходящую песню. Просто убийственно подходящую. I can't decide от Scissor sisters.

Люций молча дослушал и про то, что я не могу решить, убить его или нет, и про то, как именно — скинуть в озеро или накормить отравленным тортом. Усмехнулся на словах про то, что он попадет в рай, а потом просто сказал:

— Не подходит. Следующую.

Я поискала следующую и поставила ему Let me be your armor — про нежного абьюзера. С намеком. Может, эта тварь сообразит, что можно быть хотя бы нежным? Но Люций ленивым жестом отмел и это:

— Мы в принципе можем выебываться до вечера. Я никуда не тороплюсь. Но как стемнеет, пойду поищу кого-нибудь пожрать. Один.

Сосущая пустота у меня в груди живо напомнила, что она может мгновенно заполнять все тело. И это очень больно. Поэтому я быстро включила свою любимую песню — Iwan Rheon, Ar Dan. В огне. Я могла слушать ее бесконечно. В любом состоянии. Я и слушала, запуская репит и убирая телефон в карман. Когда гуляла, когда ехала в автобусе, когда засыпала. А если меня начинало от нее тошнить — я просто запускала ее заново. Внимательно дослушав музыку до последних аккордов, Люций еле заметно кивнул. Кажется, это именно то, чего он хотел.

— Сделай погромче и открой балкон.

— Ты переоцениваешь динамики моего телефона.

— Просто. Блять. Сделай.