Темная сторона Хюгге

Вдруг он начинает рассказывать. Он вообще-то был практически убежден, что все получится. Ему сказали, что такого, как он, они бы могли использовать уже сейчас, и работы для него достаточно. Ему просто нужно было прийти туда еще раз, и он бы получил это место. Но когда он потом напомнил о себе, речи ни о чем конкретном не шло. Мальте складывает пальцы домиком и нажимает, так что они выгибаются в обратную сторону.

– Работы куча, – говорит он. – Если не кочевряжиться. Так что не переживай, ма.

– Где ты сейчас живешь?

Он говорит, что жил какое-то время у приятеля, но оттуда ему придется съехать, так что он надеется на Х.Х.

– Ты вечно так за меня волнуешься, – говорит он. – Не стоит. Я всегда решаю свои проблемы.

Она кладет руку на его подрагивающее колено и замечает, что содрогается уже и ее сиденье тоже.

– Ты взял с собой все, что тебе может понадобиться? – спрашивает она.

– Да, – говорит он.

Машин на шоссе уже не так много, времени седьмой час. Термометр показывает плюс один градус.

Над полями словно повисло тяжелое, влажное уныние. Они сворачивают с широкой Виборгвай на улочку поменьше и едут между рядами плотно посаженной алычи и боярышника, и слева воздух колеблется и дрожит, там, по всей видимости, фьорд, хотя сам фьорд скрывают от глаз туман, поднимающийся от воды, и темнота. Они проезжают небольшую деревню, в которой всего двадцать-тридцать домов, и тут, возле прекратившего свое существование продуктового магазинчика, Мальте дирижерским жестом показывает ей свернуть на боковую улочку.

Через несколько сотен метров асфальт заканчивается, и дорога становится уже. Дома попадаются все реже. В свете фонарей видно ограду из колючей проволоки и поля, в которых стоят белые полиэтиленовые упаковки с силосом. Одинокая ванна, яма для хранения капусты и корнеплодов. По другую сторону тянутся непрерывные кусты боярышника. Колеи становятся глубже, заросший травой грунт скребет по днищу машины. Лисбет сбрасывает скорость.

– И ты, значит, здесь уже был раньше, – говорит она, не очень уверенная в том, что это так.

– Да, мы почти приехали. Осталось чуть-чуть.

Дорога резко уходит под откос. Это самая что ни на есть разбитая проселочная дорога, на которой не разъедешься, если появится встречная.

– Я не в восторге от всего этого, Мальте, – говорит Лисбет.

– Просто езжай потихоньку. Здесь все равно не развернуться.

Она осторожно сползает метр за метром. В низине дорога залита водой и покрыта льдом. Видно, где-то прорвало трубу.

– Потихоньку, не гони, – говорит Мальте. Его внимательный взгляд прикован к дороге. – Все отлично. Ты хорошо рулишь, ма, ты справишься.

Когда они вползают из низины на холм, свет фар упирается в штабель дров, длинный и высокий, как стена. Вокруг ельник. Дальше впереди Лисбет замечает красного цвета дом.

– Это здесь?

– Нет, нам вот сюда, вниз.

Он показывает ей на тракторную колею между стволами деревьев с другой стороны дома. На табличке надпись неровными буквами, два слова, одно под другим: «ВЪЕзд ЗАПРЕЩен».

Здесь, между елями, колея засыпана песком, мелким, как мука. Они ползут с черепашьей скоростью несколько километров и внезапно выезжают из леса. Дождик начинает накрапывать сильнее.

– Здесь опять вниз, – говорит Мальте и показывает на спуск, уходящий вправо.

– Мальте, здесь слишком узко. Ты уверен, что тут вообще ездят машины?

– Нет, но почему бы им тут не ездить.

– А если пешком, далеко еще?

– Да нет, спуститься вниз и на месте.

Они вылезают из машины, и Мальте начинает спускаться.

Она окликает его:

– У тебя что, никаких вещей с собой?

– Точно, вещи же, да. – Он оборачивается. – Ты не могла бы их достать из багажника?

Она открывает багажник и находит его старую, почти пустую школьную сумку, ручка и углы которой залатаны изолентой.

– Это все твои вещи?

– Да. Дай ее мне.

– Ты не взял никакой одежды?

Он берет у нее из рук сумку и начинает пронзительно насвистывать. Она ставит машину на сигнализацию. Воздух неприятно-влажный, холодный и чистый. Крошечные капельки попадают в рот с каждым вдохом. «Мальте, подожди меня, – кричит она. – Темно, я не вижу дороги».

Колея ведет вниз. Всякий раз, как она берет немного левее, она наступает во что-то, судя по всему, заросли вереска. Здесь, наверное, растут шикша и черника. Вскоре до Лисбет доносится журчание воды, и она чувствует под ногами деревянный мостик. Она осторожно пробует ногой доски. Они все слизкие и очень скользкие. Мальте берет ее под руку. «Ну, вот мы и пришли», – говорит он подбадривающим тоном. Но пока что не видно, чтобы где-то впереди горел свет.

Она останавливается, и он останавливается с ней рядом. Если не считать журчания воды, кругом абсолютная тишина. Ни машин, ни звука моторов, даже воздух не гудит. Ни ветерка. Она хочет уже было идти дальше, но в этот момент чувствует, что слева от нее кто-то есть, какое-то живое существо. Она чувствует тепло и тишину, но эта тишина более полная, чем просто тишина.

– Что это? – спрашивает она.

– Лошади, – говорит он и издает негромкий свист. – Идите ко мне, мальчики. Иди сюда, Тор.