Темная волна. Лучшее 2

Испугавшись, что ее могут подслушать, добавила:

– Нет, конечно, Матушка святая, но ведь и народ израильский столько раз отступал от Бога и возвращался к Ваалу… Если уж целый народ ошибался, простительно оступиться и одной старухе. Я просто не думаю, что мы здесь делаем божье дело, я была там… внизу.

Вика поежилась, плотнее закутавшись в шерстяную рыжую кофту, представив, что шестой ярус располагался прямо под ней. Келий там не было, только крипты, соединенные сетью низких узких туннелей. Вика спускалась туда только раз. Но этого хватило, чтобы внутри поселилось сомнение.

С самых похорон Максима она преданно следовала за Матушкой, слушалась ее во всем, уговорила мужа пойти со всеми в монастырь. Это было не сложно, смерть сына их уничтожила, и они вместе ухватились за протянутую Матушкой руку. Тогда это казалось правильным. Но не теперь. Пару дней назад она вслед за матушкой спустилась в шестой ярус. Матушка осталась молиться у кривого креста, вырубленного в камне у входа, Вика пошла дальше, рассматривая неровные стены, расписанные рисунками. Из трещин в стенах тянулись лапы, грубо намалеванные черной краской. В вырубленных в камне нишах лежали вытянутые черепа с черными клыками, ломкими и прозрачными, как стекло. Неровный пол покрывал слой пепла, хотя на стенах не было следов от огня. Высокий свод покрывали отпечатки лап с вытянутыми пальцами. Вика остановилась у выполненного в человеческий рост рисунка: безголовая женщина с массивными бедрами, огромным животом и грудью сидела на горе черепов, кривые человекоподобные существа протягивали к ней тощие руки. Изображение было древнее, намного старше монастыря и самого христианства.

– Милиции и журналистов больше нет, Леша говорил, что видел только одну патрульную машину. Остальные ушли, поняли, что им нас отсюда не выгнать. – Чтобы прогнать воспоминание, Вика сменила тему. – Аня ушла. Матушка сказала, что ее соблазнили черти и теперь она им все расскажет, и нам надо торопиться.

Она замолчала, прислушиваясь к грохоту камней, продолжила говорить:

– Я видела тех чертей. Когда пила воду из родника, знаешь, того, у входа. Парень с девушкой. Они казались такими счастливыми, живыми. И совсем не страшными. Расспрашивали о том, как мы тут живем, сказали, что тоже хотят к нам… Я знала, что они не серьезно. Думала, что они пришли сбить меня с пути.

Ей хотелось рассказать Маше о красивой блондинке в коротком топе, открывавшем живот, покрытый татуировкой в виде ловца сновидений, и о парне лет двадцати пяти-тридцати: русая, слишком длинная челка падала ему на лоб, чуть великоватый рот улыбался, в серых глазах застряли льдинки. Но вместо этого Вика разрыдалась.

– Маш, прости.

Из туннеля, ведущего на шестой уровень, послышались тяжелые шаги, в пещеру скользнул луч света. Вика вытерла рукавом сопли и слезы, нельзя показывать, что ей больно и страшно. Из туннеля вышел седой истощенный мужчина с керосиновой лампой, замер, увидев ее, хотел что-то сказать, но оглянулся назад, отошел в сторону, пропуская двоих последователей Матушки. Они несли на руках Лешу, с его головы стекала кровь.

– Там это, камень упал, а он… в общем… – седой замолчал, склонив голову.

Вика его не слушала, она смотрела на мертвого мужа.

Седой подошел к ней, взял за руку, поднял. Вика не помнила его имя.

– Идем. – Седой осмотрелся по сторонам.

«А ведь он келью пустую выбирает», – подумала Вика, наверно ей следовало попытаться вырваться и убежать, но сил не было, тело стало мягкое, как у выброшенной на берег медузы.

* * *

Матушка собрала всех в трапезной. Вика смотрела на братьев и сестер и не узнавала их лица. Они казались выцветшими, безвольными, в глазах больше не было света. Только Матушка улыбалась по-прежнему тепло, когда давала знак двум мужчинам связать Вике руки. Трапезную освещали свечи и керосиновые лампы. От чада нечем было дышать. В нише, вырубленной в стене, стояла икона, закрытая черным платком. Матушка говорила, что на ней запечатлен истинный лик Богородицы и простым смертным нельзя его видеть.

– Богородица велела нам укрыться и молчать, не умножать силу дьявола, сея страх рассказами об ужасах, что творят его слуги. Она открыла мне путь к спасению, – сказала Матушка. – Но спасение без жертвы невозможно. Ее сын спас нас две тысячи лет назад, но теперь наш черед отдать себя, чтобы спасти землю. Вы все пришли ко мне потому, что глаза ваши зрячи. Вы все испытали боль и страдания. Впереди ждут еще большие испытания, еще большие жертвы, но нельзя позволить бесам уничтожить нашу веру.

Ей никто не отвечал, мужчины и женщины склонили головы – слушали, стараясь не смотреть на Вику, как не смотрели на нее родственники во время похорон Максима.

Тени скользили среди людей, наблюдая.