Темная волна. Лучшее 2

Я поднял её и перенёс к автомобилю. Уложил на заднее сиденье, сцепив руки и ноги пластиковыми браслетами.

Ради тебя останусь в этом мире. Тварь божия подождёт, новый уровень тоже подождёт. Мы ещё не прожили прекрасную и долгую жизнь вместе.

Medium done

Мёртвая Вера специфична на вкус. Тут как с максимальной степенью прожарки мяса – нравится только эстетам. Но я всё равно гадаю на её внутренностях, считываю судьбу из другого мира, закрываю глаза и позволяю потусторонним силам на какое-то время проникнуть сквозь меня.

На губах вязкость, а душе – лёгкость. Мама бы мной гордилась. Я скучаю по ней и хочу когда-нибудь увидеться. Но ещё не время.

Прихожу в себя на полу дома, скользкий и влажный, с запахом серы, застрявшим в ноздрях. Сначала – мыться. Потом возвращаюсь к плите и неторопливо готовлю ещё одну чашку кофе для любимой женщины. Прожариваю стейк, наслаждаясь смешанным ароматом арабики и ти-бона.

По традиции расставляю на подносе: кофе, стейк, кое-что из Вериной плоти. Поднимаюсь на второй этаж, захожу в спальную комнату и вижу Лизу.

Она лежит на кровати, привязанная. Руки и ноги врозь, но укрыта одеялом, так что ничего дурного, я не извращенец. Во рту кляп, прости дорогая. Не нужно, чтобы ты кричала. Сил нет, понимаю, но подстраховаться всё же нужно.

В комнате терпко пахнет её потом, испражнениями, тошнотой. Пахнет грязью, хотя я проветриваю и вычищаю тут все раз в два дня. И когда только успевает скопиться?

– Завтрак готов.

Лиза оценит. Она любит крепкий кофе без сахара. Мне так кажется.

Открывает глаза. Ставлю поднос на журнальный столик, вытаскиваю кляп. Улыбаюсь.

– Отпусти меня, дебил, – шепчет Лиза, едва двигая челюстью. У неё искусаны губы с прошлого раза, никак не заживут. – Отпусти, ну! Я уже устала повторять, что никому не скажу. Некому говорить, понимаешь? Я же сдохну тут. Не хочу умирать. Не хочу вот так. Это ужасно, ужасно, невыносимо…

Лиза начинает подвывать и плакать. Это странное её состояние отношу к болезни из детского дома. «Шизичка», помните? Обостряется.

Говорю:

– Лиза, милая, я принёс кофе и покушать. Тебе понравится. Это из иного мира. Давай попробуем ещё раз? Ради меня, ради нашей совместной жизни.

– Нет никакой жизни, – бормочет Лиза, сверля меня взглядом. – У тебя крыша едет. Ты псих, псих ненормальный. Напридумывал себе непонятно чего.

Она всё ещё на низшем уровне. Никак не может разобраться со вкусами кофейной гущи. А я не оставляю надежды, хотя знаю, что Лиза всего лишь человек. Мне верится, что мы будем вместе заглядывать в иной мир, как будто остались на кухне детдомовской столовой, пьём по очереди кофе и парим, парим в небытие рука об руку.

– Раньше ты мне верила.

– В детстве? Да. Я много кому верила тогда.

– Мы же любили друг друга. У нас одна судьба на двоих.

Она плюёт мне в лицо. Слюны немного, холодная и вязкая.

Попадает на подбородок. Вытираю, не брезгливо, нет, но мне не нравятся ощущения.

– Отпусти меня!

– Не могу. Нам надо полететь вместе. Я хочу с тобой, а не с кем-то другим. Тварь божия, учитель, наставник подождёт. Он много лет ждал, ему не привыкать. Только с тобой.

– Нет никакого наставника! Ты свихнулся совсем, Макс! Свихнулся! Это ты убил Эдика? Скажи, да? Выпотрошил его и бросил в парке! Господи, каким же ублюдком надо быть, чтобы такое сделать!.. У тебя пустой дом, я же слышу. Ты разговариваешь сам с собой. Все время варишь этот проклятый кофе. Я скоро свихнусь от его вкуса и запаха. Я сдохну, лишь бы не пить его больше и не слушать твои бредни про гадалок, рестораны и всякую остальную чушь!

– Я ещё мясо готовлю. Вкусное, свежее.

– Лучше убей меня.

Щеки ввалились, под глазами набухшие синяки. Лиза не такая прекрасная, как раньше. На секунду кажется, что я не смогу ничего исправить. Но всего лишь на секунду.

Не сдерживаю себя больше.

– Пей.

Прижимаю её лоб ладонью. Крепко. Заливаю в рот кофе. Он горячий, обжигающий, льётся по сжатым искусанным губам, растекается дорожками по щекам, шее. Ноздри Лизы раздуваются от напряжения, лицо краснеет. Несколько секунд она сдерживается, потом начинает кричать. Вернее пытается. Кофе заливает горло.

– Милая моя, молодец, хорошая. Так и надо. Чувствуешь вкус? Это тёмная французская обжарка. Горчинка есть. Чужие судьбы скапливаются в этой горчинке. Мы скоро перейдём на новый уровень, когда-нибудь ты поймёшь, что нет ничего лучше, чем жить со мной. Вместе и навсегда. Я убью столько людей, сколько надо. Ради тебя. Покажу тебе тот самый мир, познакомлю с друзьями, мы увидим маму и других увидим, кто перебрался с того света, кто жрёт судьбы, гадает на плоти, варит кофе и жарит стейки. О, какие же там бывают стейки. Ты только принюхайся, милая. Новый уровень не за горами. Надо только верить. Хочешь верить? Пей, пей, глотай, любимая, за бабушку, за дедушку, за тварь божию, за каждого живого человека на свете и после света. Вовеки веков.

Занозы

1