Темное дитя

– Поезжай, деточка, поезжай, конечно! Даже и не думай! Ты ведь и так нигде не бываешь, осунулась вся. Желаю тебе хорошо отдохнуть. А мы с Тёмочкой прекрасно проведем время, правда?

Конечно, Тёмка любила бывать в их доме, где было много ребятни, которая ее видела и понимала. К тому же это был религиозный дом, а я давно заметила, что в религиозных местах Тёмка всегда как-то особенно оживала и расцветала. Ей даже электричества требовалось меньше.

Но все-таки она явно напряглась в этот раз, собирая в свой аленький рюкзачок вещи и вышагивая рядом со мной по улице, – примерная девочка, в синей юбочке до лодыжек и голубой блузке, с косичками, заложенными за уши, ни дать ни взять ученица Бейт Яакова.

– Соня, ты его любишь?

– Ну да. Наверное. Понимаешь, мы с ним с детства знакомы. Столько лет вместе, почти как родственники.

– Но ты ведь с ним не уедешь?

– Нет, конечно, с чего ты взяла?!

– А почему тогда…

– А почему бы мне не съездить в Эйлат? Я там, между прочим, никогда еще не была.

– А хотела?

– Ну да, хотела. Говорят, там красиво.

– Тогда почему мы с тобой раньше туда не ездили?

– Не знаю даже. Дела все время всякие были. Да съездим еще, не волнуйся! Подожди, вот только я экзамены сдам.

Перед отъездом я почему-то никак не могла найти плотный конверт. Весь дом перерыла. Ведь помню же, что на письменном столе оставляла! Слетел куда-то? Но я уж и под столом смотрела и стол отодвигала.

– Сережа, ты тут нигде конверта не видел? Плотного такого, коричневого?

– Видел, конечно. У тебя в нем пятьсот шкалей лежало. Я их взял, мне на проезд не хватало. Извини, забыл сразу сказать. Вот, держи сдачу.

Сережка протянул мне три сотенные бумажки и какую-то мелочь. Я машинально взяла.

– Погоди, а конверт-то где?

– Конверт? Какой конверт? А, где деньги лежали? Так я его выбросил сразу. Ты ж знаешь, я терпеть не могу, когда везде бумажки валяются.

* * *

– Ну что за дела?! Последний автобус в девять утра, и потом ни одного аж до воскресенья! С какого хрена?! Опять какие-то религиозные заморочки? Когда уж вы станете, наконец, нормальной европейской страной?!

– Сереж, посмотри на карту, если забыл. Израиль ни разу не в Европе. Мы аккурат между Африкою и Азией. Классический Восток, с его заморочками. Думаешь, в Иране где-нибудь людям проще? Везде свои погремушки.

– Зачем мне думать об Иране? Я спать хочу.

– Не ворчи. В автобусе отоспишься. Почти что пять часов ехать.

– Вот совсем не прикольно вставать из-за всякой мутотени в семь утра, когда можно еще спать да спать. – Сережка откровенно зевнул, обнажая дрожащие розоватые гланды. – Я и так сегодня не выспался. Всю ночь у тебя за стенкою что-то шебуршало, вздыхало. Перед уходом глянул – кстати, у тебя там пылища, культурный слой аж в два сантиметра! – так вот, по этой пыли разводы какие-то, типа как птичьи следы, хоть окно вроде и закрыто. И фигня всякая детская по углам – носки, трусики. Ты ж при мне тогда убирала! Не иначе барабашка какая-то завелась. Вообще, стремная какая-то квартира. Кладешь вещь, она через полчаса не на месте. Я там кое-какие шаги предпринял, чтоб процесс продажи запустить до нашего с тобою отъезда…

– Чего?! Какого отъезда?!

Сон с меня соскочил, я аж подпрыгнула в кресле междугороднего автобуса.

– В смысле? Ты что, так и не поняла еще ничего? Я ж за тобой приехал. – Сергей успокаивающе положил мне на плечо руку. Обнял, притянул поближе к себе.

– За мной?! Ты ж говорил, у тебя дела. – Я сделала попытку высвободиться. Сережкина хватка в ответ сделалась только крепче.

– Ну и дела тоже, не без этого. Но главное – за тобой, конечно. А ты, дурочка, чего думала?

Рука за моей спиной ощущалась чужой. Я пошевелила плечами, тщетно стараясь устроиться поудобней.

– Э-э, слушай. Кажется, ты меня неправильно понял. Мне, наверное, с самого начала следовало тебе сказать… Но мне в голову не пришло, что ты… То есть я думала, ты понимаешь, что…

Рука за моей спиной напряглась, становясь жесткой и жилистой и как бы обрастая дополнительными углами.

– В смысле?

– В смысле не поеду я с тобой ни в какую Москву. И уж точно не буду продавать квартиру. Ни сейчас, ни когда-нибудь в будущем.

Рука внезапно выдернулась из-за моей спины, так резко, что меня мотнуло из стороны в сторону. А может, просто автобус сделал крутой поворот.

– У тебя здесь что, кто-нибудь завелся?

– Сереж, при чем тут…

– А тогда в чем дело? Что, не наигралась еще в самостоятельность?

Я молча отвернулась к окну. За окном тянулось Мертвое море. Солнце еще не набрало полную силу, над волнами клубился фиолетово-розоватый туман. По песку расползались белесые соляные полосы.

– Говорю, не надоело тебе еще? Маешься тут одна на жаре, ни семьи, ни работы. Даже мужика за столько времени не завела.

– Да какое тебе дело?! – не выдержав, огрызнулась я.

– Что, хочешь сказать, кто-то у тебя есть и ты ему со мной изменяешь? Не ври, Сонька, врать ты не умеешь.

– Да уж не чета тебе!