Темные аллеи. Окаянные дни

Как в гору, шли мы в зыбь, в слепящий блеск заката.
Холмилась и росла лиловая волна.
С холма на холм лилось оранжевое злато,
И глубь небес была прозрачно-зелена.

Дым из жерла трубы летел назад. В упругом

Кимвальном пенье рей дрожал холодный гул.
И солнца лик мертвел. Громада моря кругом
Объяла горизонт. Везувий потонул.

И до бортов вставал и, упадая, мерно

Шумел разверстый вал. И гребень, закипев,
Сквозил и розовел, как пенное Фалерно, —
И малахит скользил в кроваво-черный зев.

〈9.VI.09

〉

Сторож

И снова вечер, сухо позлативший
Дороги, степь и удлинивший тень:
И бледный лик, напротив солнца всплывший;
И четко в ясном воздухе застывший
Среди бахчей курень.

Стар сторож, стар! И слаб, и видит плохо,

А век бы жил!.. Так тихо в курене,
Что слышен треск подсохшего гороха…
Да что кому до старческого вздоха
О догоревшем дне!

〈16.VIII.09

〉

Берег

За окном весна сияет новая.
    А в избе – последняя твоя
Восковая свечка – и тесовая
    Длинная ладья.

Причесали, нарядили, справили,

    Полотном закрыли бледный лик —
И ушли, до времени оставили
    Твой немой двойник.

У него ни имени, ни отчества,

    Ни друзей, ни дома, ни родни:
Тихи гробового одиночества
    Роковые дни.

Да пребудет в мире, да покоится!

    Как душа свободная твоя,
Скоро, скоро в синем море скроется
    Белая ладья.

〈16.VIII.09

〉

Спор

– Счастливы мы, фессалийцы! Черное, с розовой пеной,
Пахнет нагретой землей наше густое вино.
Хлеб от вина лиловеет. Кусок овечьего сыру,
Влажно-соленый, крутой, горную свежесть хранит.

«Крит позабыл ты, хвастун! Мастика хмельнее и слаще:

Палуба ходит, скользит, парус сияет, как снег,
Пляшут зеленые волны – и пьяная цепь рулевая,
Скрежеща, вдоль бортов ползает ржавой змеей».

〈17.VIII.09

〉

Прощание

Поблекший дол под старыми платанами,
Иссохшие источники и рвы
Усеяны лиловыми тюльпанами
И золотом листвы.

Померкло небо, солнце закатилося,

Холодный ветер дует. И слеза,
Что в голубых глазах твоих светилася,
Бледна, как бирюза.

〈1906–1909

〉

Песня

Зацвела на воле
В поле бирюза.
Да не смотрят в душу
Милые глаза.

Помню, помню нежный,

Безмятежный лен.
Да далеко где-то
Зацветает он.

Помню, помню чистый

И лучистый взгляд.
Да поднять ресницы
Люди не велят.

〈1906–1909

〉

Сполохи