Темные архивы. Загадочная история книг, обернутых в человеческую кожу

Этот черный юмор идет рука об руку с клиническим взглядом, присущим людям, работающим в сфере медицины. На протяжении веков человеческий череп использовался в качестве реквизита в портретной живописи, а к 1840-м годам – через несколько десятилетий после вскрытия Кордера – портреты врачей и студентов-медиков с инструментами их ремесла, включая черепа и другие кости, стали популярными среди джентльменов этой профессии. По мере того как распространялась фотография, она породила еще один способ представления людей в медицинской сфере: с тех пор студенты-медики начали делать снимки секционных столов. Некоторые из этих фотографий изображали студентов с серьезными лицами рядом с освежеванными трупами, но они часто были весьма причудливыми. Одной из популярных тем фотографий был «студенческий сон»: на таких снимках медик спал на секционном столе в окружении множества трупов на различных стадиях вскрытия. Клиническое дистанцирование, демонстрируемое в этих непочтительных взаимодействиях между студентами и трупами, – бой с помощью отрубленных конечностей; медсестра, танцующая со скелетом Кордера, – рассматривалось в рамках профессии как ритуал перехода в XX век.

После более ста лет в окружной больнице скелет Уильяма Кордера отправили в «Хантериан», лондонский анатомический музей, который находится под управлением Королевского колледжа хирургов Англии и назван в честь первоначального владельца коллекции, анатома XVIII века Джона Хантера. Там скелет Кордера был выставлен как часть экспозиции останков казненных убийц.

Единственной частью тела Кордера, отсутствовавшей на выставке, был его скелет. Уши и книга из его кожи были показаны посетителям музея.

Когда музей был реконструирован в начале 2000-х годов, чиновники – в том числе Саймон Чаплин, ныне директор департамента культуры и общества Фонда Уэллкома, – размышляли, что делать со скелетом. Женщина по имени Линда Нессуорси привлекла всеобщее внимание, утверждая, что она потомок Кордера. Она попросила отдать ей останки, чтобы похоронить их подобающим образом. Музейные чиновники не хотели отдавать целый скелет (и бывший экспонат) одному человеку, претендующему на родство, особенно когда другие могли появиться позже. Поэтому Коллегия хирургов согласилась организовать кремацию Кордера и решила передать его прах Нессуорси как представителю семьи. После нескольких лет давления на музей она стала свидетелем кремации Кордера в 2004 году. «Мы оказали ему услугу, которая освободит его, позволит вернуться домой», – сказала она.

Ободренная своим успехом, Нессуорси подала прошение в городской совет города, который руководит музеем Мойз-Холл, чтобы ей также вернули книгу из кожи и скальпа Кордера. Комитет городского совета единогласно проголосовал за то, чтобы отклонить ее просьбу, потому что она была связана с Кордером только предыдущим браком, а более близкие родственники в городе предпочитали держать останки убийцы на прежнем месте.

Как могли два учреждения, в которых содержатся части одного и того же человека, прийти к таким разным выводам?

По возвращении в Лондон мне пришлось провести некоторые исследования в Библиотеке Уэллкома. По суете персонала я поняла, что мне очень повезло провести несколько минут с Саймоном Чаплином. Он руководил крупнейшими медицинскими библиотеками и музеями в Великобритании и разбирался с ситуациями, когда возникали вопросы касательно останков людей в коллекции.

«Музеи должны принимать решения, основываясь на своих собственных критериях и обстоятельствах, – сказал Чаплин. – Есть качественная разница между фолиантом в переплете из человеческой кожи и скелетом. Книга никогда не использовалась для преподавания анатомии – это не то, для чего она существует. Она была создана и сохранена по совершенно другим причинам. Скелет был приобретен в соответствии с законом об анатомии для преподавания и исследований. Позже его выставили на всеобщее обозрение, но смысл его сохранения заключался в преподавании и исследованиях, а не во владении частью Уильяма Кордера в качестве сувенира». Он отметил, что приоритетами такой организации, как Королевская коллегия хирургов, стало бы сохранение скелета, если бы он был частью первоначальной коллекции Хантера. Но, поскольку останки Кордера не дают возможности узнать больше об истории этой организации, не было веских причин для их сохранения.