Темные дни, черные ночи (СИ)

Она с вызовом вскидывает голову, гордо посмотрев на него:

- Не твое чертово дело, бык-осеменитель. Стучи копытами к своей жене.

Она не понимает, что происходит, когда он вытаскивает парня, у которого так и застыла сперма в паху, и сжигает его тело одним огненным шаром. Она просто шатается, стоя в нескольких шагах от машины и выхаркивая свою боль кашлем.

Когда он подходит и протягивает ладонь навстречу, она резко одергивает руку, рыча, как собака при приближении опасности. Забавно. Собачница на мгновение сама стала псом.

- Круэлла! – доносится до него ее голос.

Ноль реакции.

- Круэлла! – он берет ее лицо в свои ладони, и, посмотрев прямо ей в глаза, заговорщически шепчет:

- Я не знаю, Круэлла, как ты снова обрела способность убивать. Узнаю об этом позже. Но ты не будешь этого делать, слышишь. И не я тебе это запрещу, а ты – сама себе. Если ты покажешь всем, что отныне ты снова не беззащитна, тебя скормят твоим же псам, ты знаешь, что они так сделают. Это же чертов город героев. Я прощу тебе то, что ты только что сделала, дорогуша, но и ты должна простить меня за сиюминутную слабость. Это ничего не значит, это было глупо, согласен. Но я не вернусь к Белль. Не оставлю их в нищете и голоде. Буду спонсировать деньгами. Я никогда не приду к Зелене, если ты переживаешь из-за этого. Все будет хорошо, Круэлла, я это обязательно улажу, - он уже запускает пальцы в ее волосы, силясь погладить эти мягкие завитки, но она отталкивает ее с такой ярой грубостью, словно бы в нее вселился борец сумо. Сжав зубы до хруста, она хрипло хохочет:

- Любовь втроем предлагаешь, ненасытный ублюдок? Другую помойницу себе для такого поищи. Я – Круэлла Де Виль, Королева Тьмы, и ни одна блоха не будет мне указывать, что мне делать и как жить. Даже темная блоха. А теперь, - она почти отрывает дверь авто, и садится за руль, заведя мотор и чуть не отдавив ноги Румпелю - фу!

Круэлла бы поехала домой, вот только внезапно осознала, что у нее нет дома. Ни здесь, ни в любом другом мире. Получается, она бомж, хоть и гламурный.

От осознания этого Де Виль хохочет – долго, безудержно, больно, запрокинув голову назад. Истерически.

Она, конечно, и сама не поняла, как очутилась около дома Спасительницы и как вошла вовнутрь. Не поняла, как выпила три бутылки вина. Не поняла, как отключилась на диване с ножом в руке. Не поняла, как кричала от адской боли, терзающей душу, когда внезапно проснулась на рассвете, и не поняла, что уже светает.

Все, что она поняла – что нет жизни ПОСЛЕ любви.

И что отныне ее ничто и никто не сдерживает.

Круэлла Де Виль вернулась. Психопатка вышла погулять.

========== Глава 50. Защитить ==========

Убивать. Бить и крошить все вокруг, все, что видит, все, куда дотянется рука – единственное, о чем она мечтает теперь.

Ох, Круэлла Де Виль всегда была законченной чертовой психопаткой без тени жалости к другим, садисткой и убийцей. Айзек отобрал у нее способность убивать, но не лишил ни навыков убийцы, ни желания уничтожить. И зря Румпельштильцхену взбрело в голову будить это желание, лишь слегка притаившееся, задремавшее в ее душе. Она была теперь не просто зла, а невероятно, адски зла. Это не было истерикой или страданиями, нет. Все, чего хотелось ей сейчас – кромсать все живое, до чего только сможет достать, на мелкие кусочки…

Только Эмме Свон об этом было неведомо. Осчастливленная воскрешением пирата, окрыленная, она вернулась в Сторибрук, возможно, впервые, почувствовав эгоистическую, ребяческую радость от того, что получила мужчину, которого столь желала, отобрала его у Дьявола. Они с Киллианом оба больше не Темные, они вернулись к себе, настоящим, и счастливы. Вот что чувствует Эмма Свон сейчас – настоящее, невероятное счастье. Пройдя столько испытаний, подвергнув себя стольким опасностям, она все же добыла право быть со своим возлюбленным. Победила.

Заходя в дом, Спасительница вовсе не думала застать там Де Виль. Она прекрасно понимала, что происходит между психопаткой и Голдом, знала об их романе, когда еще никто ничего не знал, помнила о том, как яростный флирт в ее голове, разрывал ей мозг на части, и не сомневалась – наверняка они уже давно съехались и наслаждаются жизнью.

Потому, обнаружив на своем диване Круэллу, распластавшуюся в забытье на ее диване и стонущую в каком-то припадке тоски, Эмма сначала робеет. Не мигая смотрит на это зрелище, не зная, что предпринять. Алкоголя ни на столе, ни где-либо еще в комнате она не обнаружила. Значит ли это, что Круэлла трезва? Но, в таком случае, что же произошло? Что заставило ее дойди до крайней степени отчаяния, что, видимо, и алкоголь не помог ее горю. Эмма представить этого не могла.