Темные искусства и дайкири

Я осторожно приблизилась к ним. Дракончик – или, может, он был уже не ребенком, а подростком? – лежал на траве, его грудь тяжело вздымалась. С каждым вздохом блестящий кусок металла, воткнутый между его ребер, приходил в движение. Его тело пронзили стальным копьем!

– Виктория!

Услышав тревожный крик Призрака, я бросилась вперед. Родители-драконы повернули головы в мою сторону. Я мысленно надеялась, что друид осознавал риск – ведь я могла запросто стать закуской для рептилии. Когда я наконец остановилась за спиной Призрака, он даже не обернулся. Драконы нависали над нами. Темная кровь стекала с бока юного дракона и впитывалась в землю.

– В амбаре, – сказал Призрак, глядя на копье. Выгравированные на металле руны слабо светились. – В сбруйной комнате под столом есть люк, а под ним – коробка. Она мне нужна. Немедленно!

Я не стала тратить времени на расспросы. Развернувшись, понеслась через пастбище и перелезла через забор. Вбежав через большую дверь в амбар, я даже не обратила внимания на истошные визги, доносившиеся из загона для свиней, и устремилась в сбруйную. Открыла люк под столом и вытащила из подпола большую синюю коробку. Она оказалась чертовски тяжелой, и я быстро запыхалась, пока бежала обратно.

Большой дракон стоял у забора.

Когда он протянул ко мне свою когтистую переднюю лапу через забор, я на мгновение запаниковала. Толстые пальцы обхватили меня, прижав коробку мне к груди. Легкие сдавило так, что я даже не смогла закричать, когда дракон перенес меня через забор и на трех лапах запрыгал по пастбищу. Мой желудок то подскакивал к горлу, то падал куда-то вниз, как будто я оказалась на самом экстремальном аттракционе в парке развлечений.

Вернувшись к своему раненому отпрыску, папа-дракон разжал лапу и опустил меня на траву. Я кое-как подняла коробку и, спотыкаясь, преодолела последние несколько футов, отделявших меня от Призрака.

Он открыл коробку и достал оттуда всякие алхимические атрибуты: сосуды и пузырьки, пучки трав, куски тканей, компрессы, бинты и другие предметы из арсенала целителя. Он стал разбирать их, отделил несколько и отдал их мне. Я судорожно схватила вещи, глядя то на друида, то на истекающего кровью дракончика. При каждом тяжелом вздохе из его груди вырывался хрип.

Призрак достал пергаментный свиток, развернул его на крышке коробки, затем взял толстый черный фломастер. Быстрыми, уверенными движениями он нарисовал алхимический круг и поставил в центр этого круга большую чашу. После чего стал постепенно забирать предметы, которые я держала в руках. С напряженным и сосредоточенным видом он быстро произвел все приготовления.

Затем Призрак начал напевать на древнем языке, круг засветился, и разложенные по его краям ингредиенты превратились в разноцветный дым. Радужный туман заклубился над чашей, и наконец приготовление магического зелья завершилось тихим хлопком.

Призрак взял чашу и всучил ее мне. Внутри оказалось где-то с полчашки какой-то сероватой жидкости.

– Подержи это. И будь готова.

Готова к чему? Я не стала спрашивать, а Призрак вернулся к юному дракону и схватился за стальную рукоятку копья. Родители приблизились к ним.

– Эхо, – сказал друид хриплым голосом, – можешь подержать его?

Самый большой дракон лег на землю, обхватил передними лапами плечи и зад юного дракона и прижал его к земле. Призрак взял копье покрепче и резко дернул.

Дракончик закричал. Он вскинул голову и едва не вцепился зубами в Призрака, но второй взрослый дракон схватил его за шею. Малыш яростно извивался, пока друид вытаскивал из него копье. Ему удалось вытащить примерно фут окровавленной стали, но затем копье вонзилось обратно.

– Черт возьми, – прорычал Призрак. – Эхо, держи крепче!

Он придвинулся ближе, пальцы скользнули вниз по древку и проникли в открытую рану. Дракончик завизжал и принялся биться о землю, в то время как руки Призрака исчезли в его теле. Древко копья повернулось, затем Призрак выдернул его, но крючок на конце еще сильнее порвал рану. Друид отбросил гарпун в сторону, и кровь хлынула из раны и ручьями потекла с его рук.

– Виктория. – Он прижал обе руки к боку дракона и раздвинул края раны. – Лей зелье в рану. Медленно и уверенно.

Склонившись над драконом, я тонкой струйкой вылила серое зелье в кровавое отверстие. Жидкости было так мало, а зияющая рана казалась такой огромной. Я вытряхнула из чаши последние капли и отступила назад. Кровь по-прежнему лилась ручьем.

Призрак достал хирургическую нить и большую изогнутую иголку. Следуя его инструкциям, я принесла еще одно снадобье, которое хранилось в большой черной бутылке. Он зашивал рану тремя швами: один сделал глубоко внутри раны, другой – чуть повыше, а третий – у поверхности, около твердой чешуи, покрывавшей тело дракона. После того как он заканчивал очередной слой, я поливала шов снадобьем. Каждый раз, когда жидкость касалась раны, в воздух поднимался пахнущий серой дым, и дракончик начинал выть и извиваться.