Темные празднества

Мужчина достает копию моего памфлета.

– Вы хотите поднять бунт, – заявляет он, терпеливо уничтожая написанные мною слова. Подобную выдержку он продемонстрировал и с миссис Грир, и с Бесс.

Я поворачиваюсь к Альтамии. Я их отвлеку, – намекаю я ей взглядом, но ее глаза полны решимости. Она никуда не уйдет.

Круг сжимается, и, заслонив собой Альтамию, я начинаю отбиваться от хватающих нас когтистых лап людей Раша.

– Те немногие, кого вы попытались завербовать, снова перешли на мою сторону, – хвалится он, после чего начинает махать у меня перед носом еще одним письмом. Слова, которые я написал графине Дерби, оказываются под копытами одной из лошадей. – Вам стоило поселиться за городом.

Я хватаю поводья коня, принадлежащего Альтамии.

– Справедливый совет. Мы поедем дальше.

Он преграждает нам путь.

– Вы – охотник на ведьм, а не констебль.

Раш усмехается, и один из его людей пинает мою лошадь.

– Ты не сможешь победить их всех, – шепчет Альтамия, и я сдаюсь.

– Вы нас отпустите, – говорю я ему.

– Девицу, – приказывает он своим людям.

Я спешу ее защитить:

– Мисс Хейл ни в чем не виновата.

– Ее дядя – ведьмак.

– Это – не повод ее судить, – возражаю я.

– Пожалуй, – соглашается он, пока я отталкиваю пытающихся схватить меня мужчин.

– По этой же причине можно судить и Грейс. Но если вы ей навредите, это будет означать для вас лишь погибель. Вы нас сейчас же отпустите, – шепчу я ему на ухо, приближаясь.

Раш кивает, и на какое-то мгновение мне кажется, что он готов пойти нам навстречу. Но все резко меняется, как только он ударяет меня кулаком. Альтамия кричит, и его люди грубо прижимают нас к земле.

– Вы – не более чем марионетка, – бросаю я в надежде отвлечь его внимание от Альтамии. – Затупившийся клинок.

– Поднимите его! – кричит Раш, и наши взгляды встречаются.

– Убийца, – усмехаюсь я, хотя Альтамия и кричит мне, чтобы я прекратил. – Вы убили Клементса.

Его люди лишь смеются над этим обвинением, а Раш тянется к моей шее:

– Любовный амулет! – Он хватает узелок Фрэнсиса.

– Он принадлежит мне, – сопротивляюсь я, когда он переводит взгляд на Альтамию.

– Ах, еще и признался! – Его кулак – словно промчавшаяся вспышка. Удар – достаточно сильный, чтобы пошла кровь. Нет, это был не удар. Среди приглушенного эха криков Альтамии я замечаю пятна крови, расплывающиеся у меня на рубашке, и клинок в руках у Раша. Я падаю, когда второй удар наполняет мой рот сладким медным привкусом. Шатаясь, я поднимаюсь на ноги и хватаюсь за плащ Раша. Шов рвется, и я ощущаю покалывание в ладонях, которое ослабевает, когда меня пинком возвращают на землю. Альтамия бросается ко мне, но один из людей Раша крепко ее удерживает. Она бьет и царапает его обнаженную кожу, но тот никак не реагирует. Раш внимательно изучает свой порванный плащ, а затем – мой узелок, который все еще держит в руке. Переливающиеся волосы моего брата тускнеют, пока Раш медленно расплетает узел. Эта потеря – все равно что удар в бок. Из меня будто вырвали кусок плоти. Как только Раш заканчивает, песню Фрэнсиса уносит ветер.

– Альтамия! – кричу я, изо всех сил пытаясь подняться и прикоснуться к ней.

– Меня не остановить, – и Раш пинает меня ногой с такой силой, что я теряю сознание.

Глава тридцать восьмая

– Все в порядке.

– Альтамия… – Я моргаю от яркого света, но волосы у нее слишком светлые, а в глазах – усталость. – Грейс.

Сев, я осознаю, что меня снова привезли в поместье лорда Кэрью. Я прикасаюсь ко швам у меня на затылке и вздрагиваю, вспомнив все, что произошло. Раш и его люди набросились на меня, словно свора диких собак, рыча, пиная, разрывая на куски и избивая. Мне больно дышать, и я обмотан бинтами. Мой бок опух, а во рту – металлический привкус, от которого я никак не могу избавиться.

– Где Альтамия?

– Очень далеко. Раш не стал бросать ее в темницу. Он знал, что я приложу все свои силы, чтобы ее освободить.

– Мне не нужна ваша помощь! – резко отвечаю я, чуть не падая в попытке стряхнуть с себя ее руку. Опершись о столбик кровати, чтобы сохранить равновесие, я морщусь, заметив желтые кровоподтеки, покрывающие мои руки. Его больше нет, – вспоминаю я, потянувшись к узелку Фрэнсиса, но не обнаружив на его месте ничего, кроме пустоты. Все, что осталось от его песни – горсть зерна, которое со временем утечет сквозь мои пальцы.

– Мои вещи! – рявкаю я, и Грейс любезно протягивает мне дорожную сумку. Покопавшись в ней, я замираю, обнаружив письмо Фрэнсиса, все еще там лежащее.

– Альтамию, Бесс, судью Персиваля и остальных будут судить в церкви через два дня, – сообщает Грейс, и взгляд ее темнеет несмотря на то, что комната ярко освещена свечами.

– Вы что-то перепутали – Я крепко держусь за деревянный столбик. – Еще слишком рано для ассиз середины лета.

– Мистер Раш назначил себя судьей, а горожан – присяжными. Разумеется, это незаконно, но его слово здесь – закон. Благодаря мне.

– Я не собираюсь здесь оставаться, – бросаю я, пока она направляется к двери. – Жертва вашего морока заполучила Альтамию.

Грейс вздрагивает.