Темные проемы. Тайные дела

– В этом вы выглядели бы фантастически, дорогая, – бубнила миссис Слейтер, тыча указательным пальцем с алым ногтем в страницу, поднесенную чуть ли не к самому лицу собеседницы. Сама Маргарет в это время разглядывала зеленые склоны, сбегавшие вниз от террасы и взбиравшиеся на следующий горный хребет. Сложно было навскидку оценить, сколько до него миль – десять, двадцать или все тридцать.

– Будь у меня ваша жизнь, я бы всегда носила только красивые вещи, – не унималась миссис Слейтер. – У меня, дорогая, отличный вкус…

Маргарет часто слышала, как женщины лет шестидесяти-семидесяти часами болтают именно в таком ключе – взвешивая каждую деталь и размышляя, тоскливо или язвительно, о том, как подойдет тот или иной предмет одежды тому или иному общему знакомому. С одной стороны, они обретали утешение в возможности спроецировать свои желания на кого-то более молодого, с другой – терзались от зависти и попросту отыгрывались на избранной жертве. Подобное соревновательное покровительство, разумеется, никого не делало счастливым, но благодаря ему старушки будто становились живее, отвергали на время возраст; итог, может, и позитивный – но Маргарет даже «жалкими» не назвала бы такие проекции. Нет, это что-то даже более скверное, чем просто убогость, – что-то, символизирующее худшие аспекты женской доли. Может, и нет в том ничего плохого, но взгляните-ка на Генри с его дурной показухой и страхами перед общественным осуждением!

– Какой цвет, думаете, идет вам больше всего? – спросила миссис Слейтер.

– Вот этот, – сказала Маргарет, указывая на свои ноги. – Этот. – Она широким жестом обвела густые заросли кругом. Остальные гости на террасе закончили есть и пить; в любом другом сообществе половина из них уже дремала бы с открытыми глазами. – Прошу меня извинить, я хотела бы прогуляться перед ужином. – Маргарет встала. Никто на нее не обратил внимания, не поднял даже взгляда.

– Давайте вместе, – сказала миссис Слейтер, торопливо собирая свои журналы. – На первых порах вам точно потребуется гид.

– Это очень любезно с вашей стороны, но я рискну. – Тут Маргарет пришла в голову блестящая идея. – Кое-кто из нас хочет побыть в одиночестве, выражаясь словами одной знаменитой шведки[113].

Последнее слово все равно осталось за собеседницей:

– Как хотите. Но помните – здесь совсем не Англия.

* * *

Конечно, не Англия – ни мусора, ни однообразных построек, ни рекламы, ни шума машин, самолетов и радио; и прежде всего – ни души вокруг. Люди когда-то посадили здесь деревья и протоптали дорожки, но этим их вмешательство в естественный ход вещей, на счастье, ограничилось. Леса вокруг Чешира воспринимались, конечно же, иначе.

Когда Маргарет спустилась с террасы, она инстинктивно обошла зеленый «тоннель», из которого первоначально появилась миссис Слейтер, и, срезав путь через всю террасу, ступила под своды другого древесного пассажа, несколько ярдов тянущегося вдоль стены курхуса. Маргарет слышала шумы с кухни и болтовню персонала, гармонировавшую с ними. После тихой террасы веселый звук стал облегчением – но он был слышен лишь минуту-другую, а потом здание санатория осталось позади, отступив под лесной полог. Почти сразу широкая, хорошо утоптанная тропа достигла развилки, где разветвилась на дюжину, если не больше, «кроличьих тропок», уводящих в самое сердце чащи – очень узких, но четко обозначенных. Какую же выбрать? Возможно, не стоило ей отказываться от сопровождения – тут имелась реальная опасность заблудиться.

Почти наугад она выбрала тропу и начала петлять между деревьями. Тропа попалась хоть и узкая, но вполне проходимая: не нужно было ломиться сквозь кустарник, отодвигать с пути ветки. Даже твердь под ногами оставалась относительно ровной. Можно было даже подумать, что здесь кто-то прошелся секатором, срезая лишнюю зелень, но кто бы на такое решился – и зачем? Скорее всего, дело в том, что на тропе само по себе ничего никогда не росло – и ей постоянно пользовались, не давая новым росткам прижиться, вытаптывая их. Значит, миссис Слейтер не слукавила. Значило ли это, что и байки об истинной бессоннице, оставляющей своих жертв пожизненно бодрствующими – правда?

Маргарет остановилась. Из чащи доносились какие-то шорохи; трепетала листва на нависающих над головой ветвях, внезапно поднимавшихся и опускавшихся в диковинном ритме. Судя по звукам, среди ветвей могли быть кондоры, а в кустах – анаконды. Кто, в общем-то, скажет наверняка, чего там быть стопроцентно не должно? Маргарет знала – тут, в Швеции, и медведей встретить можно, и волков, и даже змей. Да, и впрямь, на обжитую Англию мало похоже. Кусты здесь доходили ей до локтей и были достаточно густыми, чтобы приютить и укрыть кого угодно – кроме, может быть, слона. Вот еще одно обстоятельство, о котором Маргарет не подумала, отклоняя предложение миссис Слейтер.