Темные проемы. Тайные дела

Песня девушки была тесно связана с песней леса – слушая слишком внимательно, рискуешь не понять. Фактически, теперь, когда Маргарет призадумалась, она поняла, что неосознанно отделяла звук песни от громкого лязга кухонных кастрюль; слышала одну эту песнь – и ни обертона из шума, объективно почти заглушавшего ее. Шуму ее сознание вдруг попросту указало на угол: ступай туда, назойливое эхо, ты просто грязь в моих ушах. Да, не самый практичный подход к восприятию реальности – но благодаря ему можно много чего услыхать. Если вдруг повезет, если светит солнце и дорожки, стелющиеся пред тобой, добротно проложены; если на тебе – подобающий наряд и ты не склонен навешивать на все, что вокруг, популярные и удобные ярлыки.

Изумленная, Маргарет осознала сразу два факта. Первый – она бродила по лесу целых полтора часа; гораздо дольше, чем планировала. Второй – с прогалины обозримых тайных тропок она каким-то образом вернулась в исходную точку, ступая наугад и не ориентируясь на какие-либо знаки. Шифр, сотканный из гудящих деревьев, не мог быть единственным ключом. Потеря пути – во многом намеренное действие.

* * *

Маргарет пришлось наряжаться в платье практически с детской поспешностью. Мало того, что терраса была пустынна – толпа людей уже начала собираться в зале. На всех – чуть ли не праздничные наряды; как бы на контрасте с полуденным трауром. И здесь, как оказалось, миссис Слейтер не преувеличивала. Маргарет заметила, что ее большая кровать не заправлена – на ее памяти это был первый санаторий такого уровня, где обслуживание допускало подобное пренебрежение.

Маргарет на мгновение замерла обнаженной в свете вечернего солнца, находя свою фигуру более красивой, чем когда-либо за последнее время. Затем она втиснулась в серое жесткое шелковое платье – лучшее, что она могла сделать для миссис Слейтер, от которой, при всей свободной воле в мире, нельзя было избавиться.

* * *

– Посмотрите! – Миссис Слейтер потянула ее за локоть. – Те две старые англичанки, про которых я говорила, – вон они.

Национальный отпечаток стерся с этих привидений – они выглядели как два древних, давно заброшенных, почти увядших куста, которые каждый год сбрасывали по несколько полуживых листочков. Казалось, в любой момент старухи могли рассыпаться по полу легковесной голубовато-серой пылью.

– Это миссис Тотал и миссис Эскот, – объяснила миссис Слейтер. – Раньше я могла с ними играть в настольные игры, а теперь – нет. Мне бы очень хотелось, чтобы вы остались здесь подольше, Маргарет. Только вообразите, как мне здесь одиноко.

– Вам правда больше некуда пойти?

– В других местах еще хуже, – махнула она рукой.

За ужином жители курхауса вели куда больше разговоров, на самых разных языках, – и ближе к концу болтали куда охотнее, чем в самом начале. Казалось неоспоримым, что все они к чему-то стремились – пускай и осторожно, ипохондрически. Тем не менее те, кто сидел один на террасе, свое одиночество сохранили и в столовой. Всеобщий бодрый настрой – теперь Маргарет, к слову, видела куда больше народу, чем прежде, – не был подкреплен, скажем, выпивкой, ибо последнюю нигде не подавали.

– Алкоголь строго запрещен, я полагаю? – уточнила она.

– Ничто не запрещено, – ответила миссис Слейтер в очень английской манере. – Если мы не курим и не пьем, то только потому, что поумнели. Когда нет сна, нет и мало-мальски подходящих слов для описания последствий пьянства. Вы же знаете, дорогая, что алкоголь с физиологической точки зрения в первую очередь усыпляет? Для любого из нас его прием – все равно что импотенту принять афродизиак.

Маргарет особенно не нравились резкие проявления современной прямолинейности, которые она замечала у миссис Слейтер. К тому же, она всегда понимала, что именно этим и занимаются все импотенты.

– Конечно, с вас спрос – особый, – продолжила англичанка. – Уверена, если побудете у нас подольше, сможете договориться обо всем с врачами. Лично я бы не возражала, если бы вы пили, сколько вздумается.

– С врачами? – удивленно переспросила Маргарет. – Они тут есть?

– О да. Хотя, конечно, толку от них – ноль. Лекарства от нашего недуга нет.

– Тогда в чем их роль здесь?

– Пожилые люди – как раз такие, как миссис Тотал и миссис Эскот, – делаются сами не свои, если рядом нет врача. Уверена, среди иностранцев тоже полно таких. Не находите, что это абсурдное волнение – черта большинства людей сегодня, независимо от возраста и страны? Врачи нужны всем, чего бы это ни стоило.

– И где они сейчас? Мы уже видели хоть одного?

– Лазарет – на первом этаже. На случай форс-мажоров днем и ночью дежурят, сменяя друг друга, два доктора.

– И что, форс-мажоры случаются? – спросила Маргарет, глядя, как за окном вступает в свои права ночь.