Темные тайны

Кто-то хватает меня за лодыжку. Чьи-то холодные, мокрые пальцы. Я пронзительно кричу и падаю, ударяюсь о землю, твердую, как бетон. Падение выбивает у меня воздух из легких.

Моя грудь болит, и я больше не в силах кричать, даже если бы хотела.

Хотя и взывать-то не к кому.

Я пытаюсь высвободиться, чья-то рука держит меня за лодыжку, но понимаю, что это всего лишь извилистый корень.

У меня уже нет ни сил, ни воли подняться.

Дождь хлещет по моей коже словно тысяча крохотных иголок.

Болото засасывает меня.

Если я немедленно отсюда не выберусь, именно здесь найдут мое тело.

Все кажется нереальным, будто смотришь фантастический фильм. Только в первый раз я видела его в полусне.

Сейчас же сна ни в одном глазу.

Я слышу, как Харт выкликает мое имя. Звук его голоса заставляет меня желать, чтобы жидкая грязь поспешила закончить свою работу. Я хочу, чтобы она засасывала меня глубже и глубже, а затем полностью поглотила. Чтобы от меня не осталось ничего, что можно найти.

Неожиданно нечто склизкое гладит меня по ноге. И я вскакиваю, не успев сообразить, что бы это могло быть.

Я спотыкаюсь, ступая в воду, но не падаю. Протока Лайл уже не такая узенькая, как прежде. Теперь через нее не перепрыгнешь. Вода доходит мне до колен. И я борюсь с течением, чтобы устоять на ногах.

Я вижу, как скачет свет фонаря, и слышу, как Харт опять повторяет мое имя. Сквозь ветер, дождь и поток воды. И не могу понять, откуда раздается этот крик.

– Грейси, где ты? Это я. Пожалуйста. – Его голос прерывистый и хриплый, словно звучит из вспоротой глотки. И я чувствую, что Харт плачет. Но я не отзываюсь, не могу позволить ему найти меня.

Ведь если позволю, Харт убьет меня.

Как убил Элору.

Вспыхивающий луч фонаря разрезает тьму, и я падаю на колени посреди бури, посреди протоки Лайл. Половина моего лица скрыта под водой, и я вонзаюсь пальцами рук и ног в ил, чтобы меня не снесло течением.

Ощущение знакомое, и я вспоминаю, хотя и поздно, что было дальше.

Как я тонула в первый раз на полу своей ванной комнаты.

Байу переполняется водой, которая накрывает меня почти с головой. Воды все больше и больше. Я стараюсь не вдыхать ее, но воздуха не хватает. Я ловлю ртом кислород, но вместо него попадает вода. Я кашляю и давлюсь, и всякий раз, как мое тело требует воздуха, получаю только воду.

Паника заполняет меня изнутри.

Я не могу видеть.

Не могу думать.

Не могу дышать.

Не могу…

Мое горло в огне. Вода жжет легкие, словно я вдыхаю бензин.

Илистое дно уходит из-под ног, и я чувствую, как меня сносит потоком воды.

Я кувыркаюсь, вращаюсь.

Жидкая грязь попадает в нос, рот, глаза. Не за что ухватиться.

И затем все погружается в черноту.

Спокойствие.

Больше нет страха.

До тех пор, пока…

Харт тащит меня, словно рыбу, которую выуживает из пруда, и я со стоном прихожу в себя, борюсь с ним: брыкаюсь, царапаюсь, кусаюсь. Я выплевываю грязные ругательства, но Харт слишком силен, а у меня, наоборот, почти не осталось сил. Я задыхаюсь, потому что мне не хватает воздуха. Я не в воде, но по-прежнему захлебываюсь.

– Проклятие, Грей. – Харт берет меня на руки. – Перестань.

Голова у меня раскалывается, и она болтается рядом с его плечом, потому что он несет меня сквозь бурю. Я выплевываю на его грудь тонны воды. И перестаю с ним бороться. Я поворачиваю лицо к небу и жду, когда дождь утопит меня.

Смерть в воде.

Точно так, как сказал Мэки об Элоре.

И какая разница, бурлит и кружится вода снизу или падает с неба?

Вода есть вода.

А смерть – смерть.

А если я буду мертва, что потом?

Оставит ли Харт меня здесь на съедение аллигаторам?

Бросит в реку, как мусор?

Найдут ли меня плавающей лицом вверх в заводи? Как Эмбер и Орли?

Или у него на уме что-то похуже?

Может, прямо сейчас, в самом конце, я пойму, что Харт все-таки сделал с Элорой?

28

Харт несет меня до самого Ла-Кашетта. Потом осторожно опускает на землю на край дощатого настила, прямо над прудом аллигатора.

– Держись! – кричит он. И я крепко обвиваю руками сваю. Харт опускается на корточки рядом со мной. – Не убегай, Грэйси! Бесполезно.

Он пригибается и бежит к своему крыльцу. И я могу лишь наблюдать за ним. Я щурюсь от дождя, а Харт тем временем возится с генератором. Несколько минут у него не получается запустить его, но вскоре сбоку от дома появляется сильный свет. Я моргаю и заслоняю глаза. Это похоже на восходящее среди ночи солнце.

Харт мчится обратно ко мне.

– Что ты с ней сделал? – кричу я. – Просто скажи, где она! – Я опять плачу. А может, он тоже. Из-за дождя сложно разобрать. – Это все, что мне надо знать!

Харт не отвечает. Он просто скидывает сапоги, снимает промокшие насквозь футболку и джинсы. Ветер подхватывает его сброшенную одежду, словно она сделана из бумажных салфеток, и уносит в темноту. Минуту Харт стоит вот так, почти голый, а дождь обрушивается на него плотной стеной.