Темные тайны

– Весь город это знает, – продолжает он. – Только всем хочется вести себя так, будто виноват был Демпси Фонтено. Из-за той бочки на причале. И из-за той маленькой могилы на острове Келлера. – Харт трясет головой и трет размазанную по рукам кровь. – Но всем известно, что сделал мой папаша. Что мы сделали.

В городе, который стал тайным убежищем, ничто не является секретом. И одновременно он полон загадок.

– Тебе было четыре года, – замечаю я.

– Он заставил меня помогать ему перетаскивать их тела, Грейси. Тех маленьких девочек, с которыми я играл. – Харт начинает искать сигарету. Потом осознает, что сигареты при нем нет. У него даже нет карманов. – Ему не нужна была моя помощь. Отец просто хотел запудрить мне мозги. Для него это было частью развлечения.

– Ты их чувствовал?

– Я и сейчас их чувствую. Каждый день. Чувствую то, что ощущали Эмбер и Орли, оно засело у меня внутри. И то, что ощущал Демпси Фонтено, и Аарон, и Элора. – Харт внимательно смотрит на реку. – Что чувствовала твоя мама. И моя. – Он отворачивается от реки и произносит: – Что чувствовала ты, когда думала, будто я убийца. И то, что ты чувствуешь сейчас. Все это часть меня. Я не могу от этого избавиться.

– Харт, – шепчу я его имя. Я хочу дотронуться до него, но не могу.

– Поэтому ты готов умереть?

Он качает головой.

– Вода заставляет меня хотеть умереть.

Ветряные колокольчики Евы вновь начинают петь. Поначалу совсем тихо. Мягкий, звякающий, нежный звук.

Харт поднимается и, шагнув вперед, останавливается на дощатом настиле. И я следую за ним. Доски покорежены. Разболтаны. Они шатаются под моими ногами.

– Что там насчет воды? – Сейчас он не хочет на меня смотреть. И колокольчики звенят громче. – Харт, что насчет воды?

Воздух наполнен звоном и бряканьем.

– То, что сказал Мэки. – Харт наблюдает, как бежит мимо нас река, точно сейчас обычная летняя ночь. – Смерть в воде. Если бы я это знал, никогда бы не бросил ее в пруд.

– Боже. Ты думаешь, Элора могла быть жива?

Он оборачивается ко мне и отвечает:

– Она была мертва, Грей. Клянусь, Элора уже скончалась.

– А если нет, Харт?

Я представляю Элору. Очнувшуюся в этом темном сундуке, когда в него устремляется холодная вода, скребущую ногтями дерево, захлебывающуюся кровью, а потом водой.

Харт кивает. Колокольчики звенят очень громко, будто кричат на меня.

– А вдруг нет?

Мы в упор смотрим друг на друга.

– Что, по-твоему, произошло в ту ночь? – Это единственный оставшийся вопрос. Кто сделал с ней это? – Наверное, все равно, но я не могу это оставить. Даже сейчас.

Неожиданно снова начинается дождь, будто кто-то повернул кран. Он льет стеной, и возвращается рев ветра, который швыряет эту стену в лицо. Ураган Элизабет приближается. Нам осталось недолго. Я хватаю Харта за руки, просто для того, чтобы меня не сдуло, и он кричит мне что-то, чего я не могу разобрать.

– Ева! – кричит он. – Ева! – Но это не может быть правдой. Вероятно, я не поняла, что он пытается сказать.

Харт резко притягивает меня к своей груди и восклицает:

– Я не знал! Никогда не чувствовал этого от нее! И я запутался, но она сама сказала мне, Грей! Открыла правду сегодня ночью! Там, у протоки Лайл!

Я вспоминаю ту сцену среди деревьев. Руки Харта на шее Евы.

И вот я слышу это. Наконец. Звук, по поводу которого я недоумевала с тех пор, как услышала его в первый раз в своей спальне, да так отчетливо, что это заставило меня оглянуться через плечо.

Щелк.

Я слышу звук взводимого курка. Прямо за своей головой. Так много шума. Дождь, ветер и глухие удары моего сердца. Но этот металлический звук раздается громче, чем все остальные. Это как щелканье электрического выключателя. И все гаснет во мраке.

Я отодвигаюсь от Харта и медленно оборачиваюсь. И вижу, что она стоит прямо за мной, наставив на меня один из старых пистолетов Виктора.

Ребенок. Ева. Белокурые волосы прилипли к голове, а глаза моргают из-за дождя.

– Он собрался уехать, Грей! – Голос Евы превратился в пронзительный писк. Я едва слышу его за ветром. – Она хотела забрать его у меня! Я подслушала, как они говорили об этом!

– Ева… – Я думала, что мое сердце нельзя ранить еще сильнее. Но я ошибалась.

Я думаю об Элоре, шепчущей Еве на ухо из того темного, мокрого сундука, на дне пруда с аллигатором.

Она бормотала не предостережения. Она выкрикивала обвинения.

Штормовая волна заполняет байу, и вода быстро поднимается. Она уже расплескивается по поверхности деревянных досок. Огромные волны разбиваются о причал. Еще несколько минут – и дощатый настил окажется под водой.

А вскоре и весь город уйдет под воду.

– Я не собиралась ее убивать, – ноет Ева. – Я просто хотела, чтобы Харт остался. Он спас меня, Грей. Он спас мою маму!

– Знаю.

– И мне было так страшно после этого. Я пряталась здесь, на пристани, и не знала, что делать. Я видела, как Ринн пришла и пыталась спасти ее, но у нее не получилось. – Ева издает страшный звук, будто шторм раздирает ее на части. – Мне было очень жаль.

– Успокойся.