Темные ущелья

– К-какая сила? – Теперь дрожь не замаскировать – Клитрен вот-вот сломается. Безжизненный, нечеловеческий холод Серых Краев пожирает его как лихорадка. Но он цепляется за последние остатки своей ненависти. – Существо, которое… о чем, о чем ты говоришь?! Какое существо?

– Ты действительно хочешь это знать? – Рингил подавляет еще один неуместный проблеск сочувствия к наемнику. Открытой ладонью указывает на болотную равнину вокруг них и то, что на ней размещено. – Разве ты не видел достаточно?

На этот раз он чувствует себя почти дешевкой – так мало требуется, чтобы заставить хинерионца опустить взгляд и отвернуться. Клитрен вздрагивает.

– И… ч-что, если я… откажусь? Если я скажу тебе нет?

– О, ничего сложного, – говорит ему Рингил. – Я просто оставлю тебя здесь.

Глава двадцать третья

Драконью Погибель нечасто удавалось застать врасплох.

Арчет была одной из немногих, кому доводилось видеть его таким, но даже она не могла вспомнить, когда это случалось в последний раз. Она забыла, каким удивительно молодым он при этом делается. Всего лишь несколько мгновений перед нею было лицо маджака-погонщика буйволов, которому не исполнилось и двадцати лет.

– Но… сорок семь… миллионов? – пробормотал он. – Ты правда смог бы убить сорок семь миллионов человек?

– О да. Увы, теперь не могу. Ее отец об этом позаботился.

– Но… – Эгар покачал головой. – Почему ты ему разрешил? Ты сказал, что не подчинился бы его приказам, так почему же просто взял и позволил… искалечить себя?

– Меня призвали из Пустоты, чтобы защищать Народ любой ценой, чего бы это ни стоило для других и меня самого. Таков был договор, таковы были условия моего сдерживания. Я не мог открыто действовать против кир-Флараднама Индаманинармала или любого другого кириата, даже в целях самообороны. Это противоречило моей природе, я не мог так поступить, как ты, Драконья Погибель, не можешь дышать под водой. И поскольку я не мог помешать кир-Флараднаму, он был волен совершить на мне любую хирургическую операцию, какую заблагорассудится. – Долгая пауза, а потом в голосе Тараланангарста прозвучала явственная нотка язвительного удовлетворения. – Я лишь надеюсь, что его дочь не доживет до того момента, когда ей придется всерьез сожалеть о том, что наши опасения по поводу человечества подтвердились.

– Кириатская миссия, – рявкнула Арчет, – заключается в воспитании человечества, в возвышении человеческой расы, в конечном счете, до того же уровня цивилизации, которого достигли сами кириаты.

– Да, так ее понимают теперь. Но раньше было иначе. Впрочем, удачи с этим, когда олдрейны наконец-то осознают, какие возможности открывает извержение вулкана в Ханлиаге, и чуть помогут ему, прибегнув к своему оружию, оставленному на черный день.

– Ты говоришь о Когтях Солнца?

– Так-так, ты знаешь больше, чем я ожидал. Да, кир-Арчет, я говорю о главном олдрейнском орудии уничтожения. Которое, по всей вероятности, может влить достаточно разрушительной силы в вулканические жерла в Ханлиаге, чтобы кальдеру разорвало как тухлое яйцо.

– По всей вероятности? – Она не стала скрывать презрение. – Так ты не знаешь наверняка?

– Нет. – Если Стратег заметил ее демонстративное неуважение – и если ему было не наплевать, – то не подал виду. Он продолжил методичные разъяснения, как будто обучал туповатую студентку. – Боюсь, Когти Солнца, это оружие с достаточно театральным названием, остается в значительной степени загадкой. Олдрейны несколько раз использовали его против нас во время войны, чтобы уничтожать города и армии или создавать препятствия на местности. Однажды они испарили океан в гавани Инатхарам и таким образом создали набегающую волну колоссальной силы. Но при всем этом само оружие никогда не проявлялось в реальном мире. Его пускали в ход из неопределенной плоскости бытия, где оно, по всей видимости, находится, – и у нас не было туда доступа.

– А теперь? У тебя есть доступ теперь?

– Нынче, дочь кир-Флараднама, у меня нет доступа почти никуда. Я думал, что ясно выразился. – Стратег опять выдержал паузу, видимо, чтобы она осознала иронию судьбы. – Так что ответ на твой достаточно глупый вопрос – нет, теперь у меня не больше возможностей определить местонахождение и суть Когтей Солнца, чем было когда-то.

Арчет подошла, словно кто-то ее позвал, к ряду широких окон на южной стене комнаты и выглянула наружу. Под стеклянной плоскостью были декоративные перила, и она положила на них руки, осознанно пытаясь успокоиться. От жажды кринзанца зудели ладони, подергивались пальцы. Она смотрела, как вечер вытесняет зыбкий солнечный свет на запад, за море.

– Если двенды воспользуются Когтями Солнца, чтобы вызвать извержение в Ханлиаге, – ровным голосом сказала она, – то это повлияет на всю систему разломов. Ан-Монал тоже начнет извергаться?