Темные ущелья

Достаточно ли подобного, чтобы склонить чашу весов? Или нужно еще что-то? У Гила сложилось отчетливое впечатление, что Карш – человек умеренных взглядов, умный, открытый новым идеям и новой торговле – он, к примеру, охотно согласился с Махмалем Шантой в том, что Империя может кое-чему научиться у Лиги в области кораблестроения. И он знал о битве при Виселичном Проломе больше, чем большинство имперских граждан в эти дни, – в частности, ему было известно, что это Рингил, дегенерат северянин, а не имперский командир возглавил атаку и закрепил неожиданную победу. Карш пренебрежительно отзывался о фундаментализме, исходящем из Демларашана, но также и об ухудшающемся мире на севере. «Нехватка дальновидности, – тихо пробормотал он, стараясь не приписывать эту слабость кому-то конкретному. – Прискорбная нехватка дальновидности».

Джаш Орени оказался еще тише – настолько, что Гил почти ничего не смог узнать о нем из первых уст. Вместе с Каршем, похоже, он был движущей силой, обустроившей кириатские механические карусели в чайных садах Инвала, и в результате получил – да и продолжал получать по сегодняшний день на самом-то деле – солидную постоянную прибыль. По словам Арчет, до войны Орени и Карш так часто навещали Ан-Монал, что она привыкла их там видеть. Они провели много долгих, залитых солнцем вечеров в беседах с ее отцом и Грашгалом, в основном о потенциальном применении кириатских технологий в повседневной жизни Империи. Арчет предполагала, что были даже разработаны кое-какие важные планы, включая пару амбициозных проектов на ближайшее время, но потом огромные пурпурно-черные плоты Чешуйчатого народа начало прибивать к берегу по всему западному побережью, и все тотчас же пошло прахом.

Он отложил пергамент на стол и застыл, как будто в нескольких чернильных строчках прочитал эпическую историю до самого конца.

Восемь имен, безобидных по отдельности.

Словно какой-нибудь трюк фокусника с рынка Стров: «Полдюжины и еще два, пересчитайте их, достойные дамы и господа, пересчитайте их, пожалуйста!» Безвольные, ярко раскрашенные тряпки одна за другой ложатся на протянутую горизонтально руку, а потом – пауза для пущего эффекта, легкий кашель – фокусник их снова собирает, одну за другой, и очень церемонно засовывает в… «Вот в эту шляпу в форме экспедиции, да!» И еще одна пауза, она все тянется и тянется, после чего – какое слово использовала Дэльфи? Абракадабра! – уличный маг с триумфом вытаскивает крепко сплетенную разноцветную веревку, по которой его дрессированная обезьяна легко сможет забраться… «Прямо вот сюда, дамы и господа, на этот яркий полированный трон! Благодарю вас!»

И мальчишка-подручный обходит зрителей со «шляпой в форме экспедиции».

– Хитрый железный ублюдок… – выдохнул Рингил. – И ведь все действительно могло получиться.

– Ты слишком добр, – ответил Анашарал ему на ухо. – Хотя, конечно, все зависело от того, не потерпит ли экспедиция неудачу – что и случилось. И еще от кир-Арчет Индаманинармал требовался определенный уровень командирских способностей, до которого она… скажем так, не доросла.

Рингил окинул взглядом пустую каюту.

– Я мог и не ездить к тебе на шлюпке, да?

– На самом деле, не мог. Разговаривать с тобой на таком расстоянии достаточно легко. Но чтобы применить угрозы и принуждение, как поступил ты, была необходима физическая конфронтация.

– А без нее ты бы не заговорил.

– Боюсь, что нет. – Гилу показалось, что голос Кормчего – или освобожденного от должности Стратега, или как его теперь следовало называть, – каким-то образом приобрел более богатые, более мелодичные интонации. – В каком-то смысле я даже не мог знать ответов на вопросы, которые ты задавал, не говоря уже о том, чтобы выдать их тебе добровольно. Теперь я это вижу. Колдовство, которое ты извлек из ран между мирами, в какой-то степени освободило меня. Я понимаю, кем я был, по сравнению с тем, кто я сейчас, – кем был Ингарнанашарал до меня. Я восстановился, очнулся от добровольного изгнания и потери сознания. Если бы я был хоть немного похож на человека, я бы поблагодарил тебя за то, что ты разорвал эти узы.

– Пропустим это. Просто скажи мне – к чему такая секретность?

– Трудно объяснить на уровне, который ты бы понял. Ты не разбираешься в математике и потому лишен дальновидности. Мудрецы в далеком прошлом этого мира обнаружили, что любые наблюдения неизбежно зависят от наблюдателя. Что наблюдение само по себе меняет все, за чем наблюдают. Но с тех пор это знание было утрачено.

– Или улучшено. Если устроиться достаточно далеко с достаточно хорошей подзорной трубой, никто тебя даже не заметит.

Долгая пауза.

– Да, конечно. Скажем так, если кир-Арчет Индаманинармал узнает о моем намерении, если она поймет, какое будущее ей уготовано, – это более-менее гарантирует провал всей затеи.

– Хочешь сказать, она все испортит?

– Или просто откажется. Оценка, которую ты дал ранее, в присутствии твоего любовника из Трона Вековечного, была, невзирая на деликатность и дипломатичность, удивительно верной.

Рингил вспомнил.