Темные ущелья

Сначала голос железного демона в голове пугал его так же сильно, как и сновидения. Конечно, сперва это существо заговорило со всеми: его голос донесся из мерцающего пустынного воздуха, как будто в происходящем не было совершенно ничего необычного. Сначала оно обратилось к госпоже Арчет – и это было, как он предполагал, вполне уместно, – после – к командиру Хальду, а затем как будто случайно выбрало нескольких человек, пока его несли вниз по склону вулкана. И с капитаном Ньянаром, и с надзирателем, конечно, когда тот уже на фрегате кое-как попытался провести обряд экзорцизма.

Но, насколько ему было известно, Анашарал больше ни с кем не общался мысленно.

Он собирался немедленно сообщить об этом командиру, как только они вернутся в казармы, но по пути домой вниз по течению реки случилась любопытная вещь.

Кормчий его успокоил.

«Ты не должен волноваться из-за своего состояния, – сказало это существо. – Я и раньше видел людей в подобном положении. Просто ты был рожден для великой судьбы, как некоторые другие люди, и теперь приближаешься к точке поворота. Осознание шевелится внутри тебя, как огромная пробуждающаяся змея. Вот почему тебе неспокойно».

– А госпожа Арчет?

Он выпалил это, не успев подумать, и другие люди на палубе речного фрегата с любопытством посмотрели в его сторону.

«Все верно. Кир-Арчет Индаманинармал – сама женщина великой судьбы, и нет сомнений, что ты должен сыграть значительную роль в ее жизни».

Слова, смысл – как дверные засовы, вставшие на место, как внезапно наполнившийся ветром парус. Все показалось правильным, каким не было уже много недель.

– Тогда что же мне делать?

Он пробормотал это себе под нос, облокотившись о фальшборт и глядя, как мимо скользит Ан-Монал, оставаясь позади.

«Смотреть и ждать, друг мой. Мне тоже придется это сделать. В этом мы похожи больше, чем можно себе представить. Нам обоим суждено вести госпожу Арчет по пути, который для нее уготован, мы оба должны сыграть свою роль. Мне моя понятна, а вот твоя – нет, по крайней мере пока. Единственное, что мне известно: ты должен расслабиться, а не противиться этой роли».

Было сказано еще много, очень много в том же духе, существо продолжало его убаюкивать до тех пор, пока на смену дню не пришли сумерки и из-за утеса и изгиба реки не показались огни Имперского Города.

Если ему и снился сон той ночью в казарме, он его не помнил, когда проснулся утром.