Темный час

– Мама несколько раз хваталась за мешочек, в котором хранит снадобье для меня. Она всегда так делает, когда разговор заходит про мой недуг. Пока мы в Асреласе, она хочет еще раз показать меня дворцовым лекарям. Думаю, как раз об этом они и говорят. Наверное, очень сложно смириться с тем, что твой единственный сын болен и ты ничем не можешь ему помочь.

Алистер хмурится. Костяшки его пальцев белеют, хватка становится крепче.

– Каждый родитель желает только лучшего для своего ребенка, Алистер. Если есть даже малейший шанс помочь тебе, леди Эстель его не упустит.

– Ей нужно смириться. Такие переживания только вредят ей. Я не хочу, чтобы мама страдала от того, что ей неподвластно.

Моргана кивает, соглашаясь. Да, эти тревоги вредят в первую очередь самой леди Ришар. Но Алистер ошибается: даже если захочет, она не сможет принять свое бессилие. Снова и снова становясь свидетельницей припадков, которые одолевают ее сына, Эстель не сможет относиться к ним так, словно в этом явлении нет ничего пугающего.

– Понимаю. Но это не так просто, как ты говоришь. Леди Эстель видела, что сделала болезнь с ее сестрой.

Резкость, с которой Алистер отвечает, удивляет ее.

– Леди Лоретта погибла на войне, а не из-за того, что была больна.

Лоретта Серро, старшая из двух сестер, погибла в последние годы войны. Талантливая чародейка, способная повелевать водой, страдала от того же недуга, что и Алистер.

Ни один из них не успел познакомиться с леди Серро. На момент ее гибели Моргане было всего два года, в то время она еще жила на территории Гидерии. Но леди Эстель была близка с сестрой. То, что ее дитя страдает от того же недуга, причиняет ей сильную боль.

– Даже если так, ты не прав. Всю жизнь твоя мама видела, как страдает ее сестра, а теперь должна наблюдать за муками сына. Конечно, она пытается найти любую возможность, чтобы исцелить тебя.

– Ей известно, что от моего недуга нет лекарства. Вместо того чтобы гоняться за иллюзиями и терзать нас обоих, мама могла бы смириться. И тогда, возможно, моя жизнь мало чем отличалась бы от жизни сверстников. Будь я не таким болезненным в ее глазах, она бы не накладывала столько запретов.

Жестоко. Но в каком-то ключе даже справедливо. Кто знает, как сложилась бы жизнь Алистера, если бы отношение леди Ришар было несколько иным? В любом случае Моргана не видит смысла в подобных размышлениях. Терзать себя мыслями о том, что могло бы быть, глупо. Вряд ли Моргана может читать Алистеру мораль, учитывая, что сама она регулярно думает о том, что было бы, если бы сама она была ему родной сестрой. Наверняка жизнь ее разительно отличалась бы от сегодняшней, не будь девушка незаконнорожденной.

Или, по крайней мере, рожденной не гидерийкой.

– Думаю, нам стоит поговорить о чем-то другом. У принцессы завтра праздник, так не будем же портить себе настроение перед ним.

Алистер смотрит на нее снисходительно. Сейчас, пока он верхом на Тавии и кажется выше сестры, создается ощущение, словно он умудренный опытом взрослый мужчина, а сама Моргана – юная девочка, еще не видевшая жизни. Эти чувства заставляют Ришар нахмуриться. В то же мгновение, заметив ее недовольство, меняется и сам Алистер. Он снова становится мальчишкой, рассуждающим о том, какие развлечения ждут их на столь важном празднике. Все говорит о фокусниках и музыкантах, в то время как Моргана пытается унять поднявшееся в ней беспокойство.

До самых дворцовых ворот она хранит молчание.

Стражники пропускают их через вторые городские ворота, приветствуя лорда Ришара и его семью. Оказавшись на садовой аллее, ведущей к замку, путники становятся свидетелями подготовки к завтрашнему празднику. Работа идет полным ходом. Туда-сюда снуют горничные с охапками цветов и изящными гирляндами в виде хрустальных птиц, расположившихся на золотых цепочках. Садовники приводят в порядок и без того идеальный сад, в то время как слуги устанавливают вдоль дорожек изготовленные из витражного стекла светильники.

– Гостей планируется так много, что дворца будет мало? – удивленно спрашивает Алистер.

– Это ведь не только день рождения принцессы, – снисходительно улыбаясь отвечает Эстель. – Это еще и день Аурели. Мы чествуем будущую королеву и верховную богиню. Конечно, гостей будет много. Наверняка многим захочется отдохнуть от танцев и выйти в сад подышать свежим воздухом.

Столы с угощением завтра установят на мраморной площадке, расположенной перед дворцом. Как и каждый год до этого, они будут стоять между двух широких лестниц, раскинувшихся полукругом и ведущих к высоким дверям. Моргана видит это из года в год, но каждый раз удивляется масштабу праздника. Никто не посмеет сказать, что король и королева недостаточно сильно любят свою дочь. Рождение не каждой принцессы отмечают с подобным размахом!