Тёмный лорд (СИ)

— Для надбавки надо будет выполнить еще одну маленькую задачу, — юноша уверенно посмотрел в глаза иранцу. Стоящий на столе синий шар вспыхнул новыми огоньками, которые, зарождаясь где-то в его глубине, поднимались к поверхности, распускались, как огненные цветы, и тотчас гасли.

— Выбросьте-ка слово «маленькая» из вашего словаря. Вы, как я вижу, специализируетесь отнюдь не на маленьких делах, — засмеялся иранец.

— Мне будет нужен папирус о лотосе, — протянул задумчиво Том.

— Уравнения сансары? — подхватил его слова Рафсанджани*. — Этот папирус Древнего Царства сохранился, пожалуй, разве что в паре-тройке экземпляров. Придется заказать его в библиотеке Эскишехра.

— Не важно, — Риддл с жадностью посмотрел на иранца. — Бэрк заплатит любые деньги!

Он, разумеется, не был уверен в Бэрке, но сама мысль, что до заветной мечты оставался один шаг, приводила его в состояние эйфории. Перед глазами стояло видение восточной библиотеки в голубоватом дворце, напоминавшим минарет с картинок, которые он видел в учебнике.

— Кстати, могу угостить Вас кофе, — улыбнулся Рафсанджани.

— Каким кофе? — встрепенулся Том.

— Настоящим, довоенным. — Взмахом палочки иранец направил на стол две маленькие чашечки с причудливым узором из веток. Затем к удивлению Тома подошел к плите и взял металлическую турку, также покрытую странными рисунками.

— Но, разве… — вырвалась у Тома.

— Кофе не разливается волшебством. Капризный напиток. Разумеется, я говорю о настоящем кофе, а не о растворимом суррогате, к которому вы, англичане, испытывает странное пристрастие. Знаете, мы, персы, иначе смотрим на смерть и ценим удовольствия от жизни.

— Как это? — не понял Том, с наслаждением пригубив кофе.

— Когда умерший погребен, это не конец. Нужно, чтобы могила разрушилась и сравнялась с землей. Только тогда, — заключил хозяин, — будет настоящая смерть.

— Выходит… — Том поежился. — Даже для мертвого смерть еще продолжается? — спросил он, глядя на темно-зеленую спинку плюшевого дивана.

— Это смерть, продленная на века. А может быть бессмертие, — вздохнул Рафсанджани. — Наши кладбища — только глыбы разрушающихся камней. — Заснувший было шар выбросил целый букет искр.

Том вздрогнул. Он со страхом представил себе груду костей и череп, сгнившие доски гроба, и землю — ужасное небытие, в котором не оставалось ничего, даже могилы. Его просто не было — никогда и ни в каком варианте. Наверное, если бы ему рассказали об аде, Том безусловно выбрал бы муки в котлах, чем такое поистине кошмарное небытие.

— Что же, мне пора… — спокойно сказал Том, поднявшись с дивана.

— Зайдите через несколько дней, — Рафсанджани пристально следил за ним.

Дождь прекратился, и к удивлению Тома с неба посыпались мокрые снежные хлопья. Снежинки падали на мостовую и тотчас таяли, растворяясь во влажной пелене. Большой черный автомобиль спускался вниз, боясь притормозить на скользком повороте. Том пошел вниз и только сейчас заметил, что улочка вела к маленькому кладбищу. Постояв с минуту у входа, юноша поправил шарф и нырнул сквозь приоткрытую калитку.

«Город мертвых всегда открыт, — подумал он, глядя, как снежинки присыпают гранитный барьер. — Чтобы каждый мог зайти и посмотреть, что ждет его».

Некрополь оказался нестарым. На каменных плитах были высечены даты смерти: «1929», «1930», «1934»… Том с замиранием сердца смотрел на доски и венки с черными лентами: маглов хоронили, когда он уже был ребенком. На одном надгробие был выбит силуэт улыбающейся молодой женщины. Глядя на него, Том подумал, какой ужас должен испытывать человек при достижении сорока лет. Еще столько же и…

«Столько же — это долго, — вздрогнул Том, подойдя к гранитной тумбе. — Но ведь эти сорок лет прошли. Значит, пройдут и те сорок…»

Снег оседал на маленький кустик туи, накрывая зеленые веточки. Он словно напоминал: и после смерти что-то продолжается, снежные хлопья заметут похороны, оставив все в прошлом. Все остальные пойдут по своим делам, а умершего просто не будет. Будут кости, череп, гниль и вечная тьма. Ничего.

«У тебя есть дневник, Волдеморт», — рассмеялся надменный голос.

«А если… Если он не совсем я?» — подумал с ужасом Том. Посмотрев на маленькую лужицу, которую покрывала снежная крупа, он почувствовал дрожь. Что если в дневнике будет жить Не Совсем Он, а он, Том Марволо Риддл, так и станет… Небытием с гниющими костями…

Перейдя гравийную дорожку, Том бросил взгляд на большую чашу. Рядом с ней стоял склеп с надписью «Джеймстон Хоргинс. Спи с миром». Дат рождения и смерти не было — видимо, родственники забыли или не пожелали написать. Призраки, конечно, были бессмертными. Однако призраки стали призраками только потому, что их заботливо не впустили в тот мир.

«Ты забыл, чему учил Дамблдор? — рассмеялся холодный голос. — Любовь побеждает смерть».