Темный Властелин Деркхольма

Но к этому времени Блейд все равно уже успел возненавидеть мисс Ледбери куда сильнее, чем Сьюки. Мисс Ледбери носила в своей связанной крючком сумочке записную книжку. Блейд понял, что именно она будет потом составлять отчет для мистера Чесни. Стоило мисс Ледбери что-нибудь увидеть или услышать, как она тут же снимала колпачок с карандаша и принималась строчить у себя в блокнотике. Она пользовалась то ли стенографией, то ли каким-то кодом. Во всяком случае, Блейд, заглянув ей через плечо, обнаружил, что не может разобрать ни единого слова.

— Не подглядывайте, молодой человек, — сказала мисс Ледбери. — Вас это не касается. Эльдред, на сегодня пива довольно. Оно слишком кислое. Тебе будет нехорошо.

Блейду противно было смотреть, как она помыкает своим несчастным рассеянным братом. И еще его здорово возмущало, что мисс Ледбери обращается с ним самим как со слугой.

— Молодой человек, приведите трактирщика. Эту стряпню есть невозможно.

— Кто знает — возможно, по окончании тура вы поймете, что это была лучшая из здешних трапез, — весело заметил Ревилл.

Мисс Ледбери приподняла брови и взглянула на Ревилла поверх очков.

— Я не намерена терпеть лишения просто потехи ради.

Она таки настояла на своем и заставила Блейда привести трактирщика. А трактирщик принес хлеб, сыр и фрукты. Затем мисс Ледбери извлекла из сумки баночку кофе и заставила Блейда добыть для нее кипяток и сливки.

— Нет, Эльдред, тебе кофе нельзя. Ты от него плохо спишь.

«Мисс Ледбери — вот от чего будешь плохо спать!» — подумал Блейд, ворочаясь в постели. А еще от Шоны и от Сьюки. И от папочки Пула, который с таким ужасом заглядывал в обычную выгребную яму.

Мало того, Блейд поймал себя на том, что невольно продолжает подсчеты. Дело было в том, что мамочка Пул успела за вечер несколько раз рассказать всем вокруг, что они продали свой дом, чтобы приобрести этот тур.

Кто-то на это заметил:

— А вам ведь еще пришлось выложить по тысяче кредиток на каждого — за страховку!

— По две тысячи на каждого, — поправила своего собеседника мамочка Пул. — Мы ведь старше вас, дорогуша.

К разговору подключились остальные, и Блейд, к изумлению своему, узнал, что каждый турист — даже Джеффри, записанный в расход, — выплатил мистеру Чесни от одной до шести тысяч кредиток в качестве страхового взноса и что взнос этот им уже не вернут, даже если путешествие пройдет без малейших осложнений. И теперь Блейд ворочался с боку на бок и считал: сумма, которую мамочка Пул выручила за дом… Блейд не знал, чему равна кредитка, потому решил приравнять ее к золотому. Умножить это на двадцать, по числу туристов в группе… потом умножить на сто двадцать шесть, по числу туров… плюс все эти страховые взносы… тоже умножить на сто двадцать шесть… Не забыть еще, что кто-то платит тысячи этих самых кредиток за тех Странников, которых принцу Талитану приходится протыкать мечом… считаем, что в среднем на партию приходится двое расходных туристов… плюс еще стоимость всего того золота, которое ему каждый год тащат гномы… В результате получилось число с таким количеством нулей, что Блейд решил, что он, должно быть, задремал посреди вычислений и по ошибке умножил это все еще на тысячу.

Блейд поправил подушку, повернулся на другой бок и сосчитал заново. Получилось то же самое неимоверное количество золотых. Потом Блейд сопоставил эту сумму с теми деньгами, что выплачивались волшебникам и королям, и вспомнил, что Маре вообще не заплатят. Не требовалось особых умственных усилий, чтобы понять: мистер Чесни за год получает столько денег, сколько не наберется во всем мире Блейда. А получает он их потому, что здесь все на него работают.

— Но это же нечестно! — пробормотал Блейд и наконец заснул, как будто его разум только и ждал, когда он это скажет, чтобы позволить ему перестать думать.

20

Наутро Блейду снова пришлось бегать с чайником и добывать кипяток для мисс Ледбери. Затем он сверился с брошюрой и выяснил, что им полагается двинуться в путь сегодня, через два часа. Но Странники уже устремились на местный рынок.

— И что мне теперь делать, чтобы вовремя приволочь их обратно? — в отчаянии спросил Блейд у Шоны.

— Если заседлать лошадей и собрать вещи заранее, мы сможем тронуться в путь сразу, как только они вернутся, — сказала Шона. — А какая, собственно, разница, во сколько именно мы выедем? Почему это так важно?

«Да потому, что мисс Ледбери все записывает!» — подумал Блейд.

— Потому что мы должны ехать с караваном торговцев, пока на нас не нападут бандиты, — объяснил он Шоне. — А встреча с торговцами назначена на полдень.

— Тогда пошли на конный рынок, — распорядилась Шона.