Тэмуджин. Книга 3

Лицо у Нохоя было сумрачно. Он коротким кивком поздоровался с ним, двинул рукой, приглашая пройти в малую юрту. Джэлмэ привязал коня и, низко нагибаясь, зашел вслед за ним. В пустом жилище было холодно, по стылому очагу было видно, что здесь давно не зажигали огня.

Нохой длинной палкой сдвинул войлок на дымоходе, сложил в очаге небольшую кучу аргала, высек огонь. Скоро разгорелось пламя.

– Садись, – сказал Нохой, подкладывая аргал в огонь. – Теперь мы все перебрались в большую юрту, дни были холодные, а топлива осталось мало… Ты этой ночью приехал?

– Вчера под вечер.

– По делу или погостить? – в голосе его угадывался насмешливый упрек: мол, мы все тут страдаем в войне, а ты спрятался за своим званием дархана[11], скрылся неведомо куда и разъезжаешь по гостям.

– Хочу повидать старых друзей, – сказал Джэлмэ, – поговорить.

– По друзьям соскучился? – усмехнулся Нохой. – Ты не вовремя приехал, у нас сейчас всем не до разговоров.

– Почему?

– Да ты что, не видишь, что творится? – вдруг вспыхнул тот. – У Мэглэна отец погиб, у Тогона брата привезли раненого, а недавно он умер, у Борогола отец тоже раненый лежит, не встает, у меня двоюродный брат не вернулся с похода, до сих пор не можем найти… У всех горе, какие сейчас разговоры.

Джэлмэ долго молчал, раздумывая, как быть. Он давно собирался поговорить с друзьями и открыться им, сказать, что служит сыну покойного Есугея-нойона, да призвать их к тому, чтобы готовились вставать под его знамя. Однако, приезжая к родителям изредка и ненадолго, он старался поменьше показываться людям на глаза, чтобы не привлечь внимания нукеров Таргудая. Заметят, заподозрят неладное – куда это он все время отлучается? – и начнут следить. Вынужденный скрываться, он до сих пор каждый раз откладывал свою задумку. Теперь же он почувствовал, что пора действовать, чтобы потом не оказалось поздно.

– Мне надо поговорить со всеми вами, – решившись, сказал он. – У меня есть что вам сказать.

– О чем хочешь говорить?

– О жизни нашей. Сейчас самое время поговорить об этом.

Нохой внимательно посмотрел на него.

– Ладно, – он встал от очага, – я пошлю младшего брата. Что, всех наших позвать?

– Да.

Было их тринадцать ближайших друзей. Отцы их были воинами одной сотни, и дети выросли в соседних айлах. Сбившись в свою мальчишескую стаю с малых лет, когда еще играли детскими луками из ивовых прутьев, так до последних пор и держались вместе. В играх с остальными парнями куреня они выделялись особняком, в спорах и драках с другими стояли друг за друга. Зная это, даже многие парни постарше старались не задевать их. Соседи, да и другие в курене, заметив их крепкую дружбу, с каких-то пор в шутку закрепили за ними название – «волчий выводок», и они не обижались, а наоборот, гордились этим.

Лишь когда отец увез Джэлмэ из куреня и отдал Тэмуджину, он оторвался от своих друзей. Тогда, в один из дней прошлого лета, отец объявил свое решение вдруг, под вечер, и запретил всем говорить, кому бы то ни было о том, куда они поедут, где он будет жить. Той же ночью они выехали из куреня, и Джэлмэ не успел даже попрощаться с друзьями. За полгода разлуки ему как-то не пришлось даже мимолетно встретиться ни с кем из них. И теперь, ожидая их, он взволнованно напрягал мысли, тщательно подбирал слова и доводы, готовясь к важному разговору.

Друзья собрались быстро; сначала пришли четверо ближних, позже подошли остальные. Нохой, поджидавший всех у своего айла, зашел с последними. Джэлмэ здоровался со всеми стоя, тая в душе радость встречи, внимательно приглядывался к ним, примечая, как друзья изменились за минувшее время.

Расселись кругом возле очага, Нохой принес из кучи у двери несколько толстых сосновых сучьев, подбросил в очаг. Огонь, оживляясь, разгорелся с треском, рассеивая полусумрак юрты.

Все молчали, сидя в кругу, выжидающе поглядывали на Джэлмэ. С внезапным его исчезновением из куреня среди друзей витала некоторая смутная недоговоренность о нем, неизвестность. С одной стороны, их задело то, что он исчез без предупреждения и не подал даже весточки о себе, с другой – все знали, что у дарханов, как и у шаманов, свой путь в жизни и нельзя даже расспрашивать о том, куда они ушли и что делают. И теперь, в предвкушении того, что сейчас развеется эта тайна и они все узнают, друзья ждали его слов.

– Давно мы с вами не собирались вместе, – трудно подбирая слова, начал Джэлмэ, оглядывая темные лица друзей. – Многих из вас я не видел с тех пор, как уехал, но сейчас не буду спрашивать, как вы живете – война идет, гибнут сородичи, всем сейчас плохо. Расскажу вам о себе. Летом отец увез меня из куреня и отдал Тэмуджину, сыну покойного Есугея-нойона, и я теперь живу у него нукером.

Из уст друзей вырвались изумленные возгласы.

– А мы думали, ты где-то у шаманов, учишься искусствам.

– А этот Тэмуджин, это ведь тот парень, который у нас тут с кангой на шее ходил?

– В айле Таргудая вместе с рабами жил и на бычьей повозке воду возил.

– А почему тебя ему отдали?

– Разве не нашлось получше нойона?