Тэмуджин. Книга 4

– А что это у вас за праздник? Принимаете в наш род всяких врагов и думаете, что никто вам и слова не скажет? Нет уж. Я молчать не буду. Вы опозорили нас перед всем племенем!

Тэмуджин, слушая его, стал догадываться, что слова пьяного дяди – не только его собственные мысли. «Они все обсудили между собой и вместе оценили наш поступок, – подумал он. – Что ж, посмотрим, что еще скажут».

Чувствуя растущую на сердце тревогу, он ждал, когда скажет слово Алтан, чтобы после ответить дядьям. Он уже знал, как ответит им: предки только что на их глазах разрешили уложить ребенка в родовую зыбку и их обвинения не только ничего не значат, но идут против высшей воли. Еще он собирался им напомнить, что дядья сами совершили неизмеримо больше вреда для своего рода, переметнувшись к тайчиутскому Таргудаю и вместе с ним пытаясь уничтожить семейство своего брата Есугея. И что он, Тэмуджин, не помня обиды и считая, что между ними наступил мир, собирался заступиться за них перед своим отцом и всеми предками, а они снова начинают никому не нужную вражду…

В это время мать Оэлун, решив сдержать свое возмущение, старалась успокоить братьев покойного мужа и, как могла, пыталась вернуть разговор в мирное русло:

– Уважаемые братья, вы уж не будьте так строги к нам, может быть, угощение наше не так богато и арза не такая крепкая, но ведь мы от всей души постарались, – говорила она, и было видно, что она неловко чувствует себя перед гостями. – Вы, наверно, привыкли за богатыми столами пировать…

Однако Бури Бухэ, уже распалившись, не мог остановиться и кричал ей в ответ:

– Не в столах ваших дело! Мы не голодные, чтобы слюни пускать на ваши угощения. Главное: кто вы такие, чтобы на нас, киятских нойонов, посматривать свысока? Если вам улус большой достался, то все вам позволено, что ли? Нет уж! Мы, ваши дядья, – старшие в киятском роду, и мы должны все решать! А вот ты – кто такая? Случайно к нам попала от какого-то бродячего меркита, а спеси как у найманской ханши. Теперь и невестка твоя от меркитов принесла, а Сочигэл ваша, та и вовсе с ними осталась. Сейчас она там, наверно, из-под мужчин не вылазит, штаны не успевает надевать… Для чего больше, скажите мне, она там осталась? Я-то ее знаю, у нее же течка круглый год! Скоро, может, и она появится с таким же отродьем, вы и того щенка в наш род примете? А мы вам не позволим!..

– Замолчи, Бури Бухэ! – краснея, со слезами на глазах вскрикнула Оэлун.

– Чего замолчи? Чего замолчи?! Тебе правда не по нутру? А я всегда буду говорить правду! Я никого не побоюсь, и там, наверху, ответ буду держать перед предками, как и держал всегда перед ними! Сам дед Хабул меня стегал плетью, и дядя Амбагай, и дядя Бартан, все меня били, но ничего, я все выдержал, человеком стал. А вы-то… что за семья такая, одни меркитские суки, ха-ха-ха… И что вас к северу так тянет? А ты, Бэлгутэй, что так смотришь на меня?

– Я убью вас! – крикнул тот, глядя на него широко открытыми глазами, не вытирая стекавших по обеим щекам слез.

В юрте стало так тихо, что слышно было, как поддувал за стеной ветерок и где-то далеко кто-то рубил дрова. Мать Оэлун оторопело взглянула на пасынка и, еще больше растерявшись, накинулась на него:

– Ты что тут болтаешь, кого ты можешь убить? – Она не знала о том, что он сотворил в меркитском походе с семьями напавших на их стойбище воинов.

Тот, будто не слыша ее, упорно смотрел на Бури Бухэ.

– Ты что, угрожаешь мне, своему дяде? – Бури Бухэ насмешливо хохотнул. – Ха-ха-ха, ишь ты, сопли еще не просохли, а туда же. Думаешь, напугал меня? Если тебе не по вкусу мои слова, так поднимись!.. Что, боишься? Правильно, бойся меня, потому что я тебе хребет одной рукой сломаю, как новорожденному ягненку. Или возьму за обе ноги, размахнусь и об землю – кости рассыплются… Но ничего, мать твоя новых нарожает. Она теперь в убытке не останется, ха-ха-ха!

Тэмуджин, так и не дождавшись слов от Алтана, хотел было встать, чтобы позвать нукеров и приказать схватить распоясавшегося Бури Бухэ, вывести из юрты и избить до полусмерти, но тут почувствовал, как сидевший рядом с ним Кокэчу сжал ему локоть.

– Ни слова в ответ, – тихо сказал тот, по-прежнему бесстрастно глядя вперед. – Сиди, как будто ничего не слышишь.

И Тэмуджин, сжав зубы, отказался от своей мысли, полагаясь на совет шамана.

Наконец в разговор вмешался Алтан. Тая насмешливую улыбку в губах, он взял Бури Бухэ за локоть.

– Ну, хватит, хватит, ты уже достаточно сказал. Поедем домой, мы там своим кругом посидим.

– Верно говоришь, поедем лучше домой, мы не желаем здесь сидеть! – Бури Бухэ победным взглядом окинул собравшихся. – У нас дома и своей арзы хватит, чтобы напиться, нам от вас ничего не нужно.

Алтан дал знак Хучару и Унгуру, те вывели под руки Бури Бухэ из юрты. Даритай, поджав губы, ни на кого не глядя, быстро вышел следом. Алтан задержался на короткое время, посмотрел на хозяев.

– Вы уж не сердитесь на нашего Бури. Сами знаете, как выпьет, так и болтает сам не знает что. Какой с него спрос?