Тень

Первым из всех героев, которых находила себе когда-нибудь Москва, Степа уловил что-то очень важное в назначенной ему миссии. Последние несколько часов царевна, если она будет сама с собой честной, думала о Степе даже больше, чем о городе. И ей казалось, она нашла ответ: Степе было важнее найти убийцу одной девушки и спасти другую. Большая задача спасения города не занимала его так сильно, как вопрос двух маленьких, но важных человеческих судеб. Царевне нравился этот вывод, и она надеялась, что права. Если быть совсем честной, думала Хутулун, ей был интересен этот необычный мужчина… Тут она внутренне одернула себя. Вот уж когда не время думать о романтических отношениях.

– Вы правы. Повезет или не повезет.

Хутулун снова повернулась к стене мониторов. В Подмосковии электроника была невозможна, но она существовала в мире Оракула, в той части, которую можно было увидеть снизу, и Хутулун, а также некоторые другие жители Подмосковия, периодически этим пользовались.

Хутулун и Оракул видели, как Фомич с Лизой добрались до входа в другую Москву, и сейчас царевна как будто опомнилась:

– Мне же нужно найти эту живую девушку, которую сюда притащил старый дурак. Сто тридцать лет такого не было и вот опять!

Оракул, конечно, был не таким старым и не таким мудрым, как царевна, но ему показалось, что презрительный эпитет, которым вполне заслуженно наградила Фомича царевна, говорил скорее не о ее гневе, а о зависти. Хутулун не сердилась на Фомича, она, и эта мысль удивила Оракула, завидовала Лизе…

– Государыня-царевна, я уверен, что Фомич приведет ее сразу к вам, – видя, что царевну такое предположение совсем не успокоило, Оракул попытался поскорее сменить тему. – Неужели подобное случалось и раньше? Ну, чтобы живые в наш мир попадали?

Хутулун, казалось, была и рада отвлечься от своих мыслей. Она даже улыбнулась, хотя быстро снова погрустнела.

– С тех пор как я попала сюда, это происходило, кажется, семь раз. Или восемь? – Царевна снова отвернулась от мониторов и посмотрела прямо на Оракула. – Сложно признаться самому себе, что ты мертв. Сложно смириться с мыслью, что ты никогда больше не увидишь своих любимых, своих родных… Почти всегда это были истории про любовь. Отцы, которые хотели сказать последнее «прощай» своим сыновьям, матери, любовники… Мы все можем пусть ненадолго, но выйти обратно в настоящий мир. Но некоторым этого мало, и они пытаются за руку привести тот мир к нам.

Хутулун помолчала, как будто вспоминала что-то.

– К сожалению, заканчивалось все одинаково: человеческое сознание, по крайней мере раньше так было, не готово к встрече с неведомым и таинственным. Все, кто попадал сюда живым, возвращались домой искалеченными и доживали остаток в сумасшедших домах или клиниках. Надеюсь, что с нашей девушкой будет иначе!

И снова голос царевны выдал ее душевное волнение. Казалось, Хутулун сама это поняла, потому что повернулась к дверям.

– Следите за Тенью. Он – наша единственная надежда. И за тем, другим, тоже следите…

Выходя из башни Оракула, царевна внутренне ругала себя. Глупая, ну как можно позволить эмоциям мешать тебе в такой день. Судьба всего ее города на кону, а она позволяет себе ревновать. И кого? Девушку, потерявшую сестру, пережившую только что немыслимые испытания. Хутулун ускорила шаг и почувствовала, как за спиной у нее прибавили шаг ее молчаливые охранники. Они шли поодаль, чтобы не нарушать границы личного пространства царевны, но все-таки не очень далеко, чтобы броситься на ее защиту в случае необходимости.

«Да, – думала Хутулун, направляясь к выходу из переулка. – Я действительно ревную эту девчонку. Ревную ее к жизни, которой я не пожила, а она еще поживет. Что бы ни случилось, Лиза переживет ближайшие несколько дней, и жизнь ее, пусть и непростая, пройдет под настоящим небом, в мире, наполненном цветами, звуками и запахами, а не в этом мрачном склепе». Додумав грустную и завистливую мысль до конца, царевна немного успокоилась и переключилась на другую, не менее тревожную, но куда более важную мысль.

Впервые на экране Оракула она увидела человека, который грозил ее городу, и он ее напугал. Хутулун в своей жизни повидала много злодеев. Больше половины всех тех, кто попадал в Подмосковие, были, мягко скажем, людьми не самыми лучшими. Сюда попадали не только невинные жертвы, но и настоящие убийцы, воры, насильники, садисты и маньяки.