Тень

Хутулун помнила, какое впечатление на нее произвел Федор Рябой – конюх графа Воронцова. Федор любил кнут. Будучи еще графским кучером, Федор не упускал случая стегнуть лошадь побольнее, чем вызвал гнев его сиятельства и был сослан на конюшню. Сначала Федор старался, честно кормил и поил лошадей, чистил конюшни от навоза и был образцовым работником. Но мысль о кнуте не оставляла его. Он грезил кнутом. Он стал тайком бить графских лошадей. В тишине ночи, когда весь двор спал, он пробирался на конюшню. В итоге и это перестало доставлять Федору удовольствие. Выпив для храбрости, однажды ночью он прокрался в людскую и выкрал кухаркину дочку Ксению, двух месяцев от роду, и запорол до смерти на дворе за барским домом.

Обессиленный Федор уснул прямо рядом с тельцем своей жертвы, где и был поутру найден новым графским кучером. Графу об истинной судьбе Рябого никто не доложил. Управляющий лишь пожаловался ему, что Федор, будучи пьяным, ушел со двора и не был обнаружен. Такое случалось. На деле же слуги графа закопали живого Федора под плакучей ивой на берегу пруда. Федор был жив и, пока его закапывали, смотрел заплывшими от синяков глазами на своих палачей. Смотрел скорее с пониманием, нежели с осуждением.

Хутулун помнила Федора. Она помнила еще десятки разных людей, совершивших самые чудовищные злодеяния, но, глядя на них, она никогда не чувствовала того животного ужаса, который вызвал у нее этот Игорь Валерьевич. Даже сквозь экран монитора пробирала ее ледяная пустота его души. Это было не зло, не коварство и не желание увидеть чужие страдания, а именно пустота. И она пугала царевну, ведь пустоту легко заполнить настоящей тьмой.

На выходе из переулочка на Хутулун буквально налетел Фомич. Он то ли вел, то ли тащил за собой Лизу. Живая девушка сразу понравилась царевне, и она быстро забыла свои тяжелые мысли. Ей хотелось только обнять и пожалеть Лизу. Лизина одежда порядком запачкалась, а кое-где и просто изорвалась до лохмотьев, и девушка с трудом держалась на ногах.

– Лиза, здравствуйте.

Лиза подняла на царевну усталый непонимающий взгляд. Осмотрела ее. Удивилась ее старомодной одежде, ахнула, разглядев страшную рану на шее, но все-таки нашла в себе силы ответить.

– Здравствуйте…

– Вы устали. Я постараюсь вам все объяснить потом, когда вы отдохнете, – Хутулун повернулась и строго посмотрела на Фомича. – Отведи ее к себе и уложи спать.

И немедленно возвращайся ко мне в терем.

Фомич мрачно глянул на Царевну из-под косматых бровей и потащил Лизу дальше по улице. Туда, где на холме у реки стоял его собственный маленький храм.

Глава 16. Май, 1915 год

Натаниэль Хейвард III яростно застучал кулаком по столу, привлекая внимание официанта. Он только что допил третью бутылку шампанского и остро ощущал желание, нет, даже потребность, немедленно приступить к четвертой. Кровь стучала у него в висках, и его и без того красное лицо стало пунцовым. Нет, не таким представлял себе Натаниэль, или просто Нэйт для близких друзей, завершение своего европейского путешествия. Последний месяц он прожил в Санкт-Петербурге и заехал в Москву буквально на несколько дней, по пути в Лондон, откуда он собирался отплыть на родину. Знал бы он, что его ждет в Москве, – никогда бы ноги его не было в этом проклятом городе.