Тень Белого Тигра

«Верно, – подумал Рэвон, чувствуя, как тяжелеют веки. – Так и знал, что умру бесславно и жалко, как последний трус. Главное, чтобы этот дурак выжил. И не ставил мне памятников».

Он закрыл глаза, погружаясь в воды Великого моря, где его давно ждали.

Души умерших, по прямой его вине или косвенной, окружили прибывший дух Ким Рэвона, бывшего ученика Дракона Воды, и приняли его в свои ряды.

«Мастер Вонгсун?»

«Здравствуй, мой лучший ученик. Ты всё сделал правильно».

Отдыхай, Ким Рэвон. Твой путь в этом мире завершён.

Нагиль очнулся спустя невыносимо долгое время, солнце уже было в зените и слепило глаза. Было трудно смотреть на мир: глаза залило кровью, и всё вокруг виделось ему подёрнутым алым цветом.

Он сел, чувствуя, как дрожит всем телом, схватился за грудь. Сердце сжималось так сильно, что от боли до сих пор невозможно было дышать.

«Дэкван, – судорожно думал Нагиль. – Дэкван умер».

Кричать он не мог, знал только, что Йонг видела смерть капитана и оплакивала его за них обоих.

Потом Нагиль повернулся, осматриваясь, и взгляд наткнулся на Рэвона.

Тот лежал лицом вниз, не двигался. Нагиль подполз к нему, с трудом схватил за плечо, потряс. Тот не реагировал, не дышал.

Нет, не может быть. Нагиль затряс брата сильнее, зашарил руками по телу. Пальцы провалились в рваную дыру в его кожаных доспехах, нашли холодную кожу спины под ними. Нет. Нет!

– Ирмо! – воскликнул Нагиль, не понимая, что видит. Ему мерещится, это снова настиг его один из многочисленных кошмаров, что преследовали его по ночам.

Не может быть, невозможно!

– Ким Рэвон!

Нагиль перевернул тело брата, заглянул в лицо. То было бледным, почти белым, кровь схлынула, скулы запали. От рта тянулась к подбородку тёмно-бордовая засохшая линия.

Рэвон не мог умереть. Не так, не после всего, через что они прошли вместе!

Нагиль согнулся над ним, завыл сквозь стиснутые зубы.

«Брат, – стучало в висках, – брат».

– Неужели ты считал, что будет иначе? – прозвучало будто издалека. Нагиль не сразу разобрал, что слышит голос старика Го не в своей голове, а рядом, в нескольких шагах от него и Рэвона. Он поднял голову, высматривая фигуру своего врага в белом свете наступившего дня.

– Ты!.. – рвано выдохнул Нагиль. – Ты сделал это, ты убил его!

Старик Го, стоящий у догоревшей горы трупов, развёл руками. Он смотрел безучастно, безжалостно, и Нагиль совсем потерял разум.

Рука нашла обронённый меч в одно мгновение, Нагиль вскочил и бросился на бывшего мастера с заполнившим всё его существо гневом. Сейчас, даже если Дракон покинул его, он сам чувствовал себя Великим Зверем, ощущал его жар, силу, ощущал его вечную неутолимую ярость.

Старик Го стоял не двигаясь, ждал. Он принял удар Нагиля без сопротивления, с улыбкой на лице, словно благодарил за смерть, которую Нагиль ему подарил. Меч пронзил грудь старика, раздробил кости и позвоночник. Нагиль кричал, пока его враг умирал, кричал, когда он падал на землю, сражённый его гневом, кричал, пока вытекала из него кровь.

Не такой смерти заслуживал этот предатель. Он должен был испытать хотя бы часть тех мучений, на которые обрёк Чосон и каждого его жителя.

Нагиль вырвал меч из его груди, смахнул кровь и опустился на землю рядом.

– В тальщим [96] тебя, выродок, – выдохнул он равнодушно, тихо. – Гореть тебе там вечность.

Ярко светило солнце над Чосоном, который наконец-то освободился от гнёта и бесконечных страданий.

30

Хансон, Чосон, месяц ипха [97] 1593 года, год Водяной Змеи

Нагиль только что вернулся из земель Медной Козы, лежащих у храма Дерева. Возможно, Рэвона следовало похоронить в землях храма Воды, рядом с мастером Вонгсуном, но Нагиль посчитал, что связи с Драконом Дерева у Рэвона куда больше, и потому нарушил традицию. Он вообще против многих правил пошёл, чтобы похоронить брата, и нарушил много законов, чтобы поступить так, как считал верным, а не как велели ему чиновники. Чего они понимают, эти старики, просиживающие паджи в Совете без дела…

Могилу хёна накрыли камнем без подписей, но Йонг украсила её цветами гибискуса, посадила рядом сливу, как знак причастности к Великому Циклу, а Ли Хон велел изготовить статую. Нагиль убеждал, что это лишнее, что Рэвон был бы против, но король его не слушал – впервые за время его правления они чуть не поругались. Пришлось уступить, тем более что навещать последнее пристанище брата Нагиль не планировал.

Чувствовал, что этого не случится, даже если он пожелает: Йонг как-то странно на него посмотрела, когда он сказал, что наблюдать за ростом сливового дерева, укрывающего своей тенью усыпальницу Ким Рэвона, было бы славно. Похоже, Йонг что-то знала о будущем и не говорила Нагилю, хотя и утверждала, что больше не слышит голосов духов.