Тень Белого Тигра

– Алмазные горы, – повторил Ли Хон. – Храм Дерева. Ты говорил, что японцы готовятся напасть на эти земли в ближайшее время. Нужно отбить их обратно, прижать так, чтобы…

– Мы уже готовим отряд воинов, – кивнул Чунсок. – Гаин возьмёт с собой Дочерей и…

– Нет, пойди ты, – перебил Ли Хон. Пуримгарра теперь выглядел недовольным.

– Ваше величество?

– Я хочу, чтобы ты ушёл из дворца на какое-то время. Мне кажется, Совет замышляет против меня что-то, и я хотел бы знать, как они поступят, если со мной рядом не будет верного защитника. Дерзнут ли напасть сами или попытаются убедить меня поменять планы насчёт Ульджина. Мы должны это знать.

Чунсоку идея не понравилась – как и ожидалось.

– Я не смогу защитить вас, если буду…

– Айщ [49], Чунсок! – возмутился Ли Хон. – Гаин и другие твои люди справятся с задачей, разве нет? Ты сам сказал, что они готовы отразить любую атаку на мою скромную персону, так что волноваться мне не о чем. Так?

Чунсок понял, что его поймали, и замялся.

Ли Хон знал, что пуримгарра будет против рисков, но недомолвки в Совете и странное поведение советников заставляло его действовать более решительно, чем могли бы позволить обстоятельства. По-хорошему, ему не следовало предпринимать никаких резких движений до возвращения Нагиля, но тот задерживался, вестей от него не было, а внутри дворца прямо под носом у молодого короля зрел какой-то заговор. И Ли Хон обязан был раскрыть его.

Наконец Первый Коготь вздохнул.

– Нам нужен чёткий план, ваше величество. И продуманная стратегия.

– И повод вытурить неугодных людей из моего Совета, – добавил Ли Хон. – Прежде всего, нам стоит предупредить нашего любопытного наместника о том, что готовится некое событие.

С этого дня они с Чунсоком строили планы по атаке на Алмазные горы, делая вид, что ничего важнее в их делах не было. И советники во главе с Лю Соннёном расслабились, считая, будто у молодого короля нет своих глаз и ушей в дворцовых лабиринтах, а наместник Императора Мин, сидящий в Хамхвадане как у себя в доме, получал сведения, которые мог передать своим шпионам, снующим по всему Чосону…

10

Храм Дерева, Чосон, месяц ипчхун 1593 года, год Водяной Змеи

Отряд в восемнадцать человек под командованием Первого Когтя прибыл на земли храма Дерева, чтобы отбить надвигающуюся атаку японского войска. И расспросить обо всём происходящем у Йонг не было ни малейшей возможности: едва она услышала Чунсока, его голос был перекрыт криками, дрожащими по склонам гор эхом, которое неслось вперёд японцев.

– Мер’тонъ, мы ждали их с юго-востока и не раньше вечера! – только и выругался Чунсок, прежде чем исчезнуть за углом развалившейся храмовой стены.

О нет, только не снова! Храм Дерева, похоже, притягивал к себе японцев, как сладкий медовый цвет – пчёл, раз уже дважды Йонг попадала в гущу сражения, разворачивающегося прямо на этих землях.

– Надо бежать сейчас же, – процедила она Рэвону, стоящему рядом. Тот оглянулся в поисках Харин, нашёл её у опрокинутой сломанной жаровни в тени храма.

– Вы с Хаджуном уводите наших иноземных приятелей, – затараторил он, Йонг никогда не слышала, чтобы сонбэ говорил так быстро и испуганно, – встретимся у подножия гор, там, где протекает Восточный Хан!

Он боялся едва ли не больше Йонг, и эта разительная перемена в Рэвоне несколько отрезвила, помогла избавиться от замутненной злости, которую Сон Йонг к нему испытывала: если сонбэ боится японского войска так, словно они враги, мог ли он, в самом деле, предать их и переметнуться обратно на сторону Чосона, на что намекал всё время их путешествия?

Думать об этом сейчас было некогда: Йонг дала знак Хаджуну, тот схватил свободного коня и протянул ей поводья.

– А ты?..

– Садитесь, сыта-голь, – велел Хаджун неожиданно грозным тоном. – Генерал приказал мне доставить вас в Хансон целой и невредимой, и я не нарушу обещание.

«Даже ценой своей жизни?» – с ужасом подумала Йонг, но вслух переспрашивать не стала. С известным упрямством Сон Йонг в этом мире могло посоперничать только одно: упрямство воинов дракона и их командира.

Японское войско уже вгрызалось в отряд воинов дракона, которыми руководил Чунсок, Йонг видела это со своего места на возвышении у самого храма и слышала слишком хорошо. Пуримгарра защищал тропу, ведущую вниз от храмовых земель, и японцы явно рвались сюда. Что им здесь надо? Они хотят разрушить святыню окончательно?..

– Я не могу… – залепетала Йонг, ругая себя последними словами за то, что мямлила в ответственный момент. Хаджун напрягся и вдруг толкнул Йонг в сторону. Она повалилась спиной в снег, выпустив поводья. Мимо просвистело копьё, вонзилось в стену храма с треском. Испуганный конь заржал и сбежал вниз по склону.

– Кетча путак! [50] – выругался Хаджун, прикрывая собой Йонг. Она отплёвывалась от попавшего в рот снега, открыла глаза и только тогда заметила мелькнувшую в свете солнца тень на храмовых ступенях.