Тень Буревестника Часть Первая (СИ)

         Говорят, что перед смертью ты видишь всю свою жизнь. Говорят, мол она медленно проплывает перед глазами. Словно стоишь на берегу и смотришь на лениво покачивающуюся лодку, в которой сидят твои воспоминания, и это судёнышко упорно и беспощадно влечёт к обрыву поток ускользающего сквозь пальцы времени. Мгновенье последних отведённых тебе минут.

Но люди вообще, много чего говорят.

         Львёнок не видел всех этих воспоминаний. Зато отчётливо вспомнил давно забытый момент из прошлого, когда его разлучили с лучшим другом. В тот день, он сидел в тёмном переулке, сжимая забитый монетами кошель, и думал о том, что жизнь закончилась. Ведь тогда он остался один, совсем один. Но в итоге их дружба прошла проверку временем и, спустя годы, молодой маг вернулся в столицу, где они снова встретились. Правда, друзья так и не виделись с тех пор, как уже Лео покинул Миротаун на два года. Теперь, оказавшись в тяжёлой ситуации, он уже не надеялся, что сможет увидеть лицо Стефана в последний раз. С другой стороны, как показало время - переменчиво всё, и отчаиваться стоит лишь, когда твои лёгкие в последний раз выжмут весь воздух. А пока этого не случилось - дыши, борись и надейся.

         Львёнка скрутили быстро, да он особо и не сопротивлялся. Затем отволокли к возвышению и бросили к ногам оратора, даже не удосужившись снять накидку и отобрать спрятанное под ней оружие. Первой сознательной мыслью было выхватить кинжал и заколоть себя, но Лео слишком любил жизнь, дабы оборвать её своими же руками. Тем более, что руки оказались связанны.

- Мотылёк-мотылёк, стремишься ты к свету, не зная, что крылья тебе он опалит. - Оратор опустился перед Львенком. - Кто же ты, Мотылёк? Скажи мне, кто тебя послал? Церковь? Нет. Не похож ты на святошу. Орден глупцов? Я не чувствую в тебе Силы. Ну? Облегчи свою участь. Скажи мне правду, и я обещаю тебе быструю и безболезненную смерть.

Мутные, почти бесцветные глаза оратора поблескивали чем-то нечеловеческим, а бескровное и гладкое лицо, испещрённое сеткой мелких сосудов, казалось восковой маской. Львёнок долго не мог отвести взгляд, словно загипнотизированный. Пока огонь ярости не растопил мороз ужаса.

         Да пошёл ты, урод бледномордый! Не стану я тебя бояться!

- Я в городе недавно, еще не освоился. Шёл домой, да заплутал... Видимо свернул не в тот переулок.

- Хорохоришься? Похвально, но бессмысленно. Я в последний раз предлагаю тебе быстрое избавление. Скажи мне, кто ты и что здесь делаешь. Подумай дважды, прежде чем ответить.

- Уже подумал, - Лео приложил все усилия, дабы голос не дрогнул. - Я, уважаемый, королевский сборщик податей. Вы не уплатили налог на проведение обрядов жертвоприношения. Будьте добры, развязать мои руки, заплатить сотню серебряников и проводить меня до выхода.

Оратор долго смотрел на Львёнка непроницаемым взглядом. Затем положил ладонь ему на грудь, и Лео выгнуло дугой. В горле затонул немой вопль. По нутру, разлился обжигающий мороз, сковав льдом сердце и разум. Оратор убрал руку, и улыбнулся одними губами, не показывая зубов.

- Твоя душа придётся по вкусу Властелину.

Львёнок, тяжело дыша и обливаясь потом, исподлобья смотрел на бледное лицо. Прежняя бравада улетучилась мгновенно, остался лишь грызущий внутренности страх.

- Ты стал свидетелем великих событий... - отрешенно произнёс Оратор, распрямляясь во весь рост. - Ты увидишь рождение Новой Эпохи, Мотылёк. А затем - умрёшь в страшных муках.

         Он встал на краю возвышения и вытянул руки к рисунку; из его уст зазвучали слова неизвестного Львёнку языка. Трижды повторялся момент, когда Оратор сжимал пальцы в кулаки, и толпа громко выкрикивала одно и то же слово: - Raghzous! Руки лидера налились пульсирующим грязно-зелёным, как увядшая омела, светом, и по пещере разлился звук похожий на низкий гул охотничьего рожка.

- Я прошу выйти вперёд Десятерых! - прокричал оратор. - Десять Избранных Душ, кто верностью своей и верою своею, первым окунётся в лоно Силы Владыки нашего!

         Из толпы выступили десять человек, на ходу скидывая чёрные накидки, под которыми не было ничего кроме наготы - пять мужчин и столько же женщин. Разбившись по парам, они окружили кольцом жёлтую плиту-алтарь. Мужчины улеглись на пол, головами к плите, а женщины встали у них в ногах.

- Блаженны Избранные, ибо они первыми унаследуют бессмертие! - продолжил надрываться Оратор. - Небо и Земля, Жизнь и Смерть - ничто по сравнению с величием грядущей вечности! Возлягте, о, Избранные, в любви к Владыке нашему, да насытьте Алтарь его, скинув последние из Оков пламенем своих жизней!