Тень мачехи (СИ)

— Да она неправильно поняла! — заюлила Фирзина. — Я вам благодарна, Татьяна! Денег теперь больше стало, и сыну вы вон сколько всего накупили! А работу я буду делать, мне просто время нужно, чтоб освоиться… Тут столько требований, в этой медицине — жуть! И растворы всякие, и белье вовремя менять, и инструменты по часам обрабатывать… Да, каюсь, недоглядела, пережарила шпатели — так они ж железные, чего им будет? Только крафт-бумага сгорела, а так-то в порядке они!

— Из-за вашей халатности врачам было нечем работать, — напомнила Татьяна. — И, допустим, это была ошибка, которая не повторится. Но зачем врать, что я у вас ребенка отобрать хочу?

— Ну, вы же хотели! Мы даже поругались с вами! И я не знала, что вы мне помогать решите, — запричитала Марина.

— Но почему вы об этом сказали сегодня утром, и так, будто я до сих пор хочу забрать Павлика? — не унималась Таня.

Фирзина помялась, а потом выпалила:

— Ну, простите, бес попутал! Вылетело по глупости!

И умоляюще глянула на Таню — искоса, с виной, как нашкодившая дворняга.

— Хорошо, извинения приняты, — кивнула та. — Но, Марина, я хочу еще раз подчеркнуть: вашу судьбу не я решаю. Моим делом было договориться о вашем трудоустройстве, но если вы не будете делать свою работу, то я при всем желании не смогу удержать вас ни в больнице, ни в магазине.

— Но помогать-то нам вы не перестанете? — с беспокойством спросила Марина. — Мне ведь еще Павлика тянуть и тянуть, пока школу не окончит…

— Ну, знаете, и я не собираюсь тянуть его столько лет! — возмущенно сказала Татьяна. Конечно, она понимала, что кривит душой — настолько прикипела к мальчишке, что готова была помогать хоть всю жизнь. Но будет лучше, если Марина станет больше надеяться на свои силы, нежели на чью-то помощь.

— Мальчику я все, что нужно, купила, — продолжила Таня. — С дополнительными занятиями тоже помогу, как и обещала — он хочет в карате записаться, и я готова оплачивать секцию. Но не ждите, что я буду полностью его обеспечивать. В конце концов, это ваш ребенок и вам за него отвечать. Постарайтесь создать для него хорошие условия. Вот сейчас, к примеру — мы ведь едем к вам в барак, а могли бы в квартиру. Но я не вижу, чтобы вы ее подыскивали.

— Так дорого же! И непонятно еще, удержусь я на этих работах, или нет! — Фирзина в сердцах пнула ногой ледышку. — В магазине-то этом испытательный срок. Если пройду — так сниму жилье, я же не отказываюсь! Самой, думаете, охота в этом гадюшнике кости морозить?

Это прозвучало искренне. Таня вздохнула.

— Ладно, пойдемте, отвезу вас, — сказала она.

Всю дорогу до дома Марина подавленно молчала, зато Павлик болтал за двоих: спрашивал, какая кнопка для чего, просил Таню включить то дворники, то магнитолу, то кондиционер. Но при виде родного дома мальчишка погрустнел, нахохлился, как замерзший воробышек. А Татьяна вдруг поняла — он боится. И без толку все разговоры о том, что его постараются защитить.

— Ну вот, приехали, — с нарочитой бодростью сказала она, заглушив двигатель. Из машины вышли молча, молча же открыли багажник и принялись выгружать пакеты. Поняв, что их слишком много, Демидова предложила:

— Давайте помогу занести в квартиру.

Марина почему-то оживилась:

— Давайте! А я вас чаем напою, у меня и пирог готов, с черникой! Летом вместе с Павлушей собирали!

— Нет, спасибо, я сыта, — ответила Демидова.

И уловила во взгляде Фирзиной обиду и понимание: мол, брезгует докторша-белоручка, за один стол с чернью садиться не желает…

— Я правда обедала недавно! — зачем-то попыталась оправдаться Таня, но Марина махнула рукой:

— Да ладно! Адвокат ваш тоже вчера не захотел.

— Юрий? — она не смогла сдержать удивленный возглас. — Он был у вас?

— Ну да, — растеряно ответила Марина. — Я думала, вы его попросили…

— Нет. А зачем он приходил? — пытаясь скрыть интерес, Татьяна взяла пакеты и направилась в сторону дома. Фирзина поплелась за ней, взяв остальные вещи. Павлик понуро брел следом.

— Да Славку пропесочить, — объяснила Марина, дыша почти в затылок Татьяне. — Говорит, мальчика выписывают, не бей его. И жену не трогай.

«Даже не сказал мне, что собирается, — подумала Таня, ощущая, как внутри разливается улыбчивое тепло. — А он постарался защитить мальчишку, как мог. Пусть даже для этого пришлось ехать черти куда, и разговаривать с уголовником. Хороший поступок… Мужской!»

Занятая мыслями, Таня едва успела заметить, что дверь подъезда висит кособоко, на одной петле. Демидова опасливо обогнула ее. Прошла по коридору, стараясь не обращать внимания на удушливую вонь. Скользнула взглядом по хлипким деревянным стенам, подгнившему потолку — Господи, как они тут живут-то? А Фирзина, обойдя ее, уже открывала дверь квартиры.