Тень Мазепы. Украинская нация в эпоху Гоголя

Граф Андрей Федорович Ростопчин, тайный советник, писатель, библиофил, проезжая через польские земли недоумевал: «Чего еще им надо? живут лучше нашего, всего у них вдоволь, а всё не сидится спокойно, всё бунтуют! Чего стоит нам этот проклятый край, с тех пор, как приобретен! Я бы, на месте государя, бросил его на съедение немцам, и конец!»[729].

До восстания 1863 года поляки не только не подвергались дискриминации, но, напротив, находились в чрезвычайно выгодном положении. Империя Романовых с XVIII века была империей дворянской, где «благородное сословие» пользовалось всеми возможными выгодами и преференциями. А среди поляков процент шляхты был намного выше, чем среди русских или малороссиян. В 1859 году больше половины дворян Российской империи (378 тысяч из 612 тысяч) жили в западных губерниях[730]. В основном это были поляки.

Неудивительно, что поляков было много и в государственном аппарате, в науке и образовании. Адам Чарторыйский, личный друг императора Александра I, одно время исполнял обязанности министра иностранных дел, а когда император назначил его попечителем Виленского учебного округа, оказалось, что поляки руководят двумя из шести учебных округов России (попечителем Харьковского учебного округа был Северин Потоцкий)[731]. Виленский университет при Чарторыйском был крупнейшим польским учебным заведением, хотя в это время работал и Варшавский университет. Почти все преподаватели Виленского учебного округа были поляками, не считая некоторого количества иностранцев[732] (французов, немцев), преподававших в основном европейские языки.

На Западной Украине университета не было, но в 1803 году на Волыни, в небольшом городе Кременец открылась необычная гимназия. Ее основателем был волынский помещик Тадеуш Чацкий, курировавший школьное образование в Подольской, Волынской и Киевской губерниях. Уже после смерти Чацкого гимназию преобразовали в лицей, подобный лицею в Царском Селе.

Учились в гимназии/лицее десять лет. Первые четыре года были посвящены языкам: польскому, русскому, французскому, немецкому, английскому и латыни. Надо было подготовиться к настоящей учебе, к работе в громадной библиотеке. Чацкому удалось купить библиотеку последнего польского короля Станислава Августа – 15 680 томов. Книги в специальных витринах из красного дерева, украшенных золотой монограммой короля, доставили в Кременец[733], ставший на тридцать лет польской интеллектуальной столицей. К концу истории лицея его библиотека составляла более 50 000 томов. Ее жемчужиной была коллекция инкунабул – старопечатных книг XV века.

Лицей был знаменит не только гуманитарными дисциплинами (в их числе были «учение о нравственности» и сравнительное языковедение), но, даже в большей степени, математикой и естественными науками. В лицее создали физический, минералогический, химический и зоологический кабинеты, оснащенные новейшими по тому времени приборами и различными экспонатами. В картинной галерее висели подлинные картины Рафаэля и Рубенса. На земле, подаренной лицею князем Сапегой, разбили ботанический сад, для своего времени также редкий[734]. Образование в старших классах уже приближалось к университетскому. Собственно говоря, о польском университете в Кременце мечтал и сам Чацкий.

Особенностью Волынского (Кременецкого) лицея были национальный состав (почти все ученики – поляки и католики, православные составляли не больше 4%) и элитарность. В Кременце учили бесплатно. Платными были только фехтование, верховая езда и тому подобные предметы, но принимать старались одних шляхтичей. В 1817 году среди 519 учеников лишь 5 принадлежали к «податным сословиям», однако и эти ученики вызвали гнев у Чарторыйского.

Государственного финансирования для Кременца не хватало, хотя Чацкий направлял в гимназию средства, отпущенные для развития образования в Житомире и Каменце-Подольском, то есть в губернских городах! Даже евреи вынуждены были платить за содержание Кременецкой гимназии, хотя они не имели ни возможности, ни желания учить детей в христианской католической школе[735]. Важным источником средств были и деньги польских меценатов.

Программу гимназии (лицея) разработал хороший знакомый Чацкого – польский просветитель, философ и политический деятель Гуго Коллонтай, известный своей «необыкновенной энергией» и «высокими дарованиями»[736]. Один из организаторов восстания Тадеуша Костюшко, он успел отсидеть несколько лет в австрийской тюрьме. Освободившись, ненадолго переехал в Россию. Коллонтай и Чацкий видели в просвещении особого рода оружие. Не случайно столь уникальное учебное заведение было создано не в Киеве, а в маленьком волынском городке неподалеку от границы с австрийской Галицией. К тому же Кременец был еще во времена Речи Посполитой центром волынского учебного округа[737].