Тень моей хозяйки

«Вот и всё», — пронеслось у меня в голове, когда я начала растерянно подбирать с пола разбросанные перья, тетради и черепки от кувшина. Не успела я обрести дар, как натворила дел. А ведь могла бы сдержаться, подождать, пока мне найдут нового учителя. Кто на этот раз спасёт меня? Вряд ли Мартейн станет прислушиваться к Адриане, когда дело касается неуправляемой магии стихий. Я могу быть опасной. Сегодня я устроила погром в комнате, а завтра сила может вырваться из меня в господском доме. Я представила со свистом летающие по гостиной столовые приборы и хрупкую фигурку хозяйки. Что если её поранит стеклом или ножом? От возникшего перед глазами ужасного видения мне стало дурно.

«Пусть уж будет со мной, что будет», — решила я, натягивая чулки и застёгивая на шее тёплую накидку. И всё же сердце сжималось не только от страха за тех, к кому я успела привязаться. Не только от того, что меня, возможно, отдадут в другой дом или поступят ещё суровее, отправив на казнь, и я никогда больше не увижу Мартейна и Адриану. Нет. Мне было жаль прощаться с магией.

Я ещё не успела распробовать её, не успела к ней привыкнуть, но она уже проникла мне в самую душу. Словно прежде я жила только как отражение происходящего вокруг, как зеркало, в котором мелькали чужие яркие образы и жизни, а теперь у меня вдруг появилась своя собственная жизнь.

Да, я всё ещё была рабыней и не имела права распоряжаться собой, но дар будоражил мне кровь. Он заставлял меня думать, что я, пожалуй, на что-нибудь способна.

Я отчётливо понимала, почему рабам запрещено творить магию. Можно посадить на цепь человека, но скрытую в крови силу стихий так просто укротить не получится. Даже миралитовый ошейник, хотя и сдерживал дар, всё же не уберёг меня от побега на свободу. Я последовала неведомому порыву собственной души за одно только обещание снять ошейник. Что же теперь?..

— Я готова, господин, — сказала я, приближаясь к Мартейну.

Он задумчиво смотрел на раскрытые ладони, в которых трепетали язычки магического пламени. Сколько раз я видела это заклинание, а всё никак не могла привыкнуть, что оно не обжигает пальцы стихийников.

— Готова ко всему? — уточнил он и дунул в огонь. Тот рассыпался пригоршней мерцающих искр.

— Да. — Я посмотрела ему в глаза.

Больше я не боялась смотреть в лица господ. В доме советника Фоули всё было не так, как у других.

— Ты стала смелой, Эли, — усмехнулся он и спрятал руки в карманы короткой мантии.

Мартейн заменил испачканную рубашку, но я разглядела на его носу и щеках маленькие чернильные пятнышки.

— У вас…

— Что у меня? — поднял бровь советник, наверное, ещё больше удивляясь моей храбрости.

— Чернила на лице, — пробормотала я.

— Это сущая ерунда в сравнении с пятнами на моей репутации, — фыркнул Мартейн и направился по дорожке в сторону сада. — Пошли!

Было уже темно и прохладно. Над островом медленно проплывали грузные серые тучи, застилая звёздное небо. Казалось, вот-вот начнёт накрапывать дождь, но он всё не начинался и не начинался, словно ждал подходящего момента — когда люди выйдут на улицу, чтобы было кого вымочить ледяной водой.

В оливковой роще тускло поблёскивал пруд. Где-то поблизости была нора Хисса, но я до сих пор не знала, где вход в неё. Змей жил под землёй и не жаловал гостей. Мартейн решительно шёл дальше, я едва поспевала за ним. Он не оборачивался, но в этом не было нужды: мелкие камешки, которыми были засыпаны дорожки сада, тихо похрустывали от наших шагов.

В эту часть имения мне ещё не доводилось заглядывать. Я знала, что за рощей есть какие-то старые лачуги, но ими давно не пользовались, а потому никого из рабов или слуг даже не посылали с поручениями в ту сторону. «Там у них свален какой-то хлам», — махнула рукой Вера в ответ на мои расспросы, и я потеряла интерес.

— Я должен был сразу позволить вам с Ридом заниматься здесь, — сказал Мартейн, прикладывая ладонь к волшебному замку на запертой калитке. — Но я не хотел возвращаться сюда. Ты поймёшь.

Я проскользнула за советником в скрытый между хозяйственными постройками дворик. Мартейн взмахнул руками — и вокруг нас вспыхнули магические огни, освещая расчерченную множеством кругов и линий площадку. Земля была здесь смешана с морским песком и утоптана так плотно, что на ней не росла трава, лишь редкие былинки торчали тут и там, покачиваясь на ветру.

Чуть поодаль я увидела обугленные деревянные чучела — точно такие же тренировочные манекены были у детей магистра Гедриса. На верстаке у сарая были свалены изломанные ученические посохи: заряды магии, которые помещал в них юный стихийник, оказались слишком сильными, и дерево треснуло.

— Это ваше… — Я растерялась, подбирая слова. — Ваш учебный класс?

— Да, — просто ответил Мартейн. — До Академии я тренировался здесь.

— Кто вас учил?

Глупый вопрос! Аристократы нанимали для своих детей лучших профессоров и доцентов из Академии. Но мне казалось, советник ждал от меня вопросов. Он и сам был немного растерян.