Тень прошлого

— Потом. Сначала я хочу взглянуть на дом, где моя жена строила новую жизнь, не удосужившись сообщить мне, что бросает жизнь старую.

Айленд-авеню, Оттава,

20:30

Когда они приехали, уже стемнело.

По пути Пирс в основном молчал. Несколько раз звонил Трейнор. Он проехал за незнакомцем от зоопарка до модных апартаментов в центре города. Пока следил за домом. Кроме того, он пообщался с источником Виктории. Джек Хеймен уехал за границу на три месяца. В какой‑то степени отъезд создавал ему алиби.

Белла остановилась в нескольких домах от места назначения. На улице стояли маленькие, аккуратные домики, больше похожие на ее дом, чем на роскошный особняк, который Кара делила с мужем.

Пирс уже вышел из машины. Она полезла в бардачок за фонариком, выйдя, напомнила:

— Нам следует проявлять осторожность. Сейчас здесь могут жить другие люди.

Он кивнул, лишь мельком покосившись на нее, пока они шли к маленькому белому домику.

Дом окружала ограда из белого штакетника. Пирс толкнул калитку, и она заскрипела. В темноте скрип показался особенно громким. Двухэтажный домик был симпатичным: белая деревянная обшивка, светло‑зеленые ставни и красная кирпичная труба. Крыльца как такового не было, просто несколько ступенек, которые вели к двери. Внутри дома было темно.

Она взяла Девона за руку, и они повернули за угол, к черному ходу. Путь им освещала только луна. Узкий задний дворик выходил к реке. От воды его отделяли невысокая дамба и металлическая ограда. Во дворик из дома можно было попасть через застекленные двери. Посреди патио стояли столик и два стула; рядом находилась самодельная жаровня. Было слишком темно, и невозможно было сказать, не включая фонарь, пользовались ли ею недавно.

Девон проверил застекленные двери; они оказались заперты.

Белла повернулась к нему и поняла: неожиданно весь его мир повис на волоске.

— У нас два варианта. Можем вернуться в Чикаго и завтра навести справки о владельце дома, когда откроются нужные учреждения. — Она глубоко вздохнула. — Еще можно нарушить закон и проверить, что внутри. Последнее не советую. Любые улики, которые мы обнаружим таким способом, признают непригодными.

Они и так навлекли на себя немало неприятностей, когда вошли в дом миссис Харпер. Если учитывать, что Пирс врач и мог решить, что миссис Харпер еще жива, тогдашнее незаконное вторжение можно было отчасти списать на крайние обстоятельства. Конечно, это их не оправдывало, но служило смягчающим обстоятельством. Сейчас все по‑другому. Здесь абсолютно ничто не указывало на экстренный случай — как и в бунгало, где проживала подруга Мэйнард.

— Я вхожу. — Он потянулся к стулу.

Она схватила его за плечо:

— Погоди! Давай проверим, может, где‑нибудь есть незапертое окно или лежит ключ. — Она показала на дверь. — Посмотри наверху, на полочке над дверью. Под ковриком, под всем, что не прибито.

Белла переходила от одного окна к другому. Все было заперто или замазано.

— Проклятье, — выругалась она.

— Нашел!

Она повернулась и увидела, что Девон ставит на место цветочный горшок. Судя по тому, что в горшке пышно цвело растение, вряд ли дом брошен очень давно. Если внезапно явятся хозяева, Белле и Пирсу непросто будет объяснить, зачем они вломились в чужой дом.

С такими мыслями она подошла к Пирсу. Он открыл дверь, а ключ спрятал в карман. Белла включила свет. Загорелась четырехрожковая люстра, когда‑то медная, но выкрашенная в белый цвет. Проступающие полоски желтого под белым придавали люстре состаренный вид. Люстра висела над столом с четырьмя стульями. И стол тоже был выкрашен белой краской.

Окна в кухне и столовой выходили на задний двор и на реку. Шкафчики и столешницы были белыми. В шкафчиках они нашли винтажную посуду и старинную кухонную утварь. Там же обнаружились несколько банок консервов и упаковок с сухофруктами.

За обеденной зоной начиналась просторная область, которая вела в гостиную. Ее центром был небольшой камин, кирпичный, но покрашенный в белый цвет, хотя кое‑где под слоем краски проступали красные полоски кирпича.

По обе стороны двухместного диванчика и пары кресел стояли столы. Мебель не выглядела ни новой, ни тщательно подобранной. Здешнюю обстановку можно было назвать богемной. На окнах висели безупречно белые, накрахмаленные тюлевые занавески.

Никаких фотографий они не увидели. Девон ходил по комнате, разглядывая декор. Маленькая деревянная птичка, выкрашенная в желтый цвет. Белое керамическое блюдо, наполненное мятными леденцами в обертках. Он взял один.

— Ее любимые конфеты. Всякий раз, как мы принимали гостей, она требовала ставить на стол вазу с такими леденцами…

— Давай посмотрим наверху, — предложила Белла, ожидая, что он последует за ней.

На втором этаже они нашли две спальни и ванную. Первая спальня, с розовыми стенами, была пуста, если не считать белых кружевных занавесок на окнах. Во второй спальне стояла обычная кровать, на которой лежало множество подушек; по обе стороны стояли разномастные тумбочки. В изножье — длинная тахта.

На одной тумбочке лежал камень. На нем было выгравировано слово «счастье».