Тень разрастается

– К-как будто у нас есть варианты. – Лиссай галантно предложил мне руку.

Теннет молча потопал сзади, поминутно оглядываясь на последние всполохи северного сияния.

* * *

Наша веселая команда ждала нас на драконьем плато в связанном состоянии… Кружком. Вокруг костра. Ребята были спеленуты разноцветными лентами, как младенцы. На макушках кособочились праздничные колпачки.

– Ой! – сказала я, увидев это безобразие. – Это что за дела?

– Ву-ву-ву-у! Ву-у-у! – недовольно промычала Кадия сквозь пушистый кляп, похожий на кроличий хвостик. Остальные молча зыркали.

Я выдернула шарик у подруги изо рта. Она тотчас завопила:

– Этот долбанутый Рэнди нас связал, когда загрохотало! Что за грек?! Что за молния?

– Ах, вот вы почему туда не пришли, – протянула я, освобождая остальных от кляпов. – А я-то думаю – во дела! Меня в очередной раз за неделю пытаются убить, а вы не хотите насладиться этим зрелищем!

– Слушай, Стражди! Может, ты магией воспользуешься? Всяко быстрее, – здраво предложил Мел, заметив, какие глубочайшие проблемы вызывают божественные веревки у нас с Лиссаем.

Мы никак не могли понять, где конец у этих пут, напоминающих рулоны декоративной новогодней ленты. (Теннет не помогал: учапал к драконам. Соскучился по ним уже, видать.)

– Я бы с радостью, но у меня больше нет магии. – Я улыбнулась патологоанатому.

Нестройный хор вскриков и возмущений был мне ответом.

Когда мы с принцем все-таки справились с веревками, для меня пришло время снова вспомнить высокую роль рассказчицы… Ибо, как оказалось, друзья в пылу битвы просто не заметили смерть Лиссая.

Звучит абсурдно? Да жизнь вообще абсурдна.

Эта компашка не врубилась, что Его Высочество откинулся – и что это стало причиной взрыва портала, раскрытия кромена и так далее и тому подобное. Поэтому и сейчас они – поначалу – не вполне оценили явление рыжего Лиса.

Чем неприятно оцарапали эго Его Высочества.

Но он, конечно, не подал виду. Высокое дворцовое воспитание.

– Стражди, а как ты теперь в Шолохе без магии? – озадаченно протянул Мел, с наслаждением поскребывая освободившимися руками – двумя сразу – отросшую трехдневную щетину. – Это же кошмар. Ты и с ней-то не блистала оптимизмом, а как вспомню наши первые встречи – так это же ужас. Не девушка, а ходячая депрессия – это я как медик говорю.

– Сия информация устарела, Мел. – Я фыркнула в ответ. – Даже странно, что ты как медик не заметил полного выздоровления пациента.

Саусбериец заржал:

– Это нормально. Просто я не тот медик, чьи пациенты выздоравливают!

(После этой ремарки Дахху посмотрел на Мелисандра с ужасом…)

– Но как же работа в ведомстве? – осторожно спросила Андрис Йоукли.

Я прикусила губу. Ну да. Ведомство могло стать проблемой.

В разговор неожиданно вмешался Полынь.

– Там, – веско сказал он, расправляя браслеты на запястьях, – моей магии хватит на двоих, как я и обещал когда-то. А новый контракт для Тинави мы уже оформили. Даже Селия расписалась.

* * *

В Шолох мы долетели на драконах. Точнее, на одном драконе. На Петре.

Карланон успел залечить его драное крыло, прежде чем покинуть Лайонассу. И теперь привратник с большим удовольствием, впервые за тысячу лет, покинул Скалистые горы ради долгой экскурсии на юго-восток.

Перелет занял шесть ночей с учетом привалов. Мы держались на спине Петра, как иджикаянские вельможи – на спинах слонов. То есть восседали на сложной конструкции из деревяшек и подушек, наспех сооруженной Дахху («Я в одной книжке видел подробные иллюстрации, не волнуйтесь», – торопливо объяснил Смеющийся, поймав наши опасливые взгляды.)

…И вот дракон плавно зашел на посадку и острыми когтями затормозил о мостовую прямо напротив Ратуши.

Сказать, что шолоховцы обалдели от такого зрелища – ничего не сказать. В их головах, совместными усилиями Рэндома и Авены, не осталось никаких воспоминаний о вторжении Зверя. Поэтому вид огромного дракона, на бреющем полете спустившегося в самый центр столицы, по-настоящему шокировал бедных горожан.

Мы друг за дружкой скатились с покатого бока Петра.

Коленки подгибались. В уши надуло. Романтика романтикой, а неудобно!

Шустрые перья столичных журналистов встретили нас дружным скрипом. Не успела я выразить свое сомнение на тему того, что такое помпезное прибытие было хорошей идеей, как Дахху успокоительно шепнул:

– Это все мои, вострушкины. Я что-нибудь придумаю.

– «Его», видишь ли… – со вздохом прокомментировал Теннет, но спорить не стал: подарок есть подарок.

Маньяк тоже решил вернуться в Лесное королевство, хотя Петр и остальные драконы искренне предлагали ему погостить у них.

– Ну и что, что ты падший-с-с-с, друг-с, – шипели они, содрогая свежевосстановленные небеса. – Мы все равно тебя любим-с-с-с.

– Кря! – веско подтверждала Бурундук.

Точнее:

– Кря-с! – (ах, как легко мы учимся плохому!)

Теннет покачал головой:

– Нет, спасибо. История Анте Давьера еще не закончилась. Я бы хотел слегка переиграть ту роль. Покорить Шолох с чистого листа.

Все мы на него скептически уставились. Глаза Кадии особенно впечатляли неверием.