Тень Серафима

Здесь нужно действовать хитрее. Не стоит открыто покушаться на высшую ценность бунтарского духа – независимость. В обмен на верную службу правитель готов был позволить строптивцу тешить себя любыми иллюзиями, какие только взбредут в голову.

Но не сейчас. Лорд Эдвард взял на заметку это желание, чтобы вернуться к нему позднее.

Ирония судьбы: многие мечтают о его покровительстве, но мало среди них по-настоящему достойных и полезных. Таких приходится добывать, иногда с трудом. В будущем, когда освободится достаточно времени, он сможет поразмыслить над наилучшим и скорейшим осуществлением своего плана. И сперва запросит подробнейшую информацию о Серафиме у Винсента и у Кристофера.

Самое скверное то, что заинтересовавшего его сильфа-полукровку ненароком втянули в опасные Игры бессмертных, а в намерениях правителя не значилось переходить дорогу старейшей расе. Можно было только ждать исхода Игры.

– Не думай, что ты первый смертный, попавший в эту ловушку, – мягко произнес лорд Эдвард, хотя слова его были сомнительным утешением. – Помимо воли ты вовлечен в Игру, но в ней ты всего лишь пешка. Смирись со своей судьбой. В твою ауру вплетена золотая драконья нить, и с каждым вдохом она врастает все крепче, образуя энергетическую связь. Сколько времени дал ящер, прежде чем ты полностью окажешься в его власти? Я вижу, как оно истекает. Ты уловлен в сети. Совсем скоро дух твой не сможет разорвать эти путы, даже после смерти. Убивать или удерживать отмеченного драконом я не стану. Сознательное вмешательство в Игры бессмертных чревато несчастливым сплетением нитей времени и судьбы. Я отпущу тебя, не причинив никакого вреда, не нарушив причинно-следственных связей реальности. Как если бы ты пришел чуть позже и не застал меня.

* * *

Себастьян с удивлением слушал речь правителя, который неожиданно сменил резкий тон на благожелательный. Надо же – высокорожденный аристократ снизошел до разговора с низшим. В этом кроется какой-то подвох.

– Благодарю, лорд-защитник. Но ведь я еще могу успеть разгадать чертову загадку? – осторожно уточнил Себастьян.

– Попробуй, – пожал плечами лорд Эдвард, с сомнением оглядывая пленника. – Но это мало кому удается. Будь готов к тому, что потерпишь поражение. Бороться с древними ящерами тяжело: они хитры, могущественны и безжалостны. Они не упускают добычу. Не знаю, что имел в виду твой дракон, но лучше поищи это в другом месте, пока есть время. Поверь, здесь нет ничего твоего, что ты хотел бы вернуть.

Себастьян и сам так думал. В старой мельнице не оказалось ничего примечательного, кроме лорда, с которым дракон, вероятно, нарочно стравил его.

– Если все же вздумаешь вернуться, умрешь. Стражам приказано убивать всякого, кто, независимо от мотивов, проникнет внутрь. Им драконьи Игры уже не страшны… полагаю, сам знаешь почему.

С этими словами энергетическое поле правителя свернулось блестящими змеиными кольцами и вновь разгладилось, оставив после себя лишь расходящееся голубоватое мерцание. Подобно кругам на воде, оно быстро пропало, не сохранив следов и какого-либо напоминания о только что стоявшем здесь человеке.

Лорд Эдвард вошел в созданный «Когтями Ворона» пространственный коридор и покинул девятую сторожевую башню, оставив решение на совести Себастьяна.

Ювелиру было предоставлено право выбора, и он еще не догадывался, насколько этот выбор страшен.

Глава 23, в которой неожиданности не желают заканчиваться, а концентрация крови в одном квадратном сантиметре текста явно превышает допустимые нормы

Последние слова лорда Эдварда заставили Себастьяна нахмуриться и немедленно уделить внимание прочим персонам на мельнице. Прежде было как-то не до них…

Но как там сказал правитель – «стражи»?

Может ли это быть тем, о чем он думает? Те самые стражи, что стерегут полные сокровищ пещеры драконов, прислуживают правителю Ледума? Нет, совершенно невозможно! Должно быть, лорд все же имел в виду нормальных, человеческих охранников.

Единственный взгляд дал ответ на все эти вопросы – но породил одновременно с тем великое множество новых, ужасных, которые просто не укладывались в голове.

Первое время Себастьян наотрез отказывался верить своим глазам. Но мгновения струились как вода, а гнусный морок все не желал рассеиваться.

Ошибки быть не может: это она.

Ювелир смотрел в лицо своему многолетнему кошмару. И, как оказалось, был к этому совсем не готов. Полоса несчастий, начавшаяся, когда он взялся за проклятущий заказ, не собиралась прекращаться.

Но… как?

– Моник?.. – Себастьян с трудом выдавил заветное имя, все еще не понимая до конца, что происходит. – Моник! Ты ли это, ответь?

Оба стража никак не отреагировали на его слова. Один из них был хорошо сложенным мужчиной неопределенного возраста, с темными глазами и начинающими седеть волосами. Впрочем, судя по всему, поседеть до конца у него уже вряд ли получится.