Тень Серафима

Годы шли, и ведьмакам удалось отстоять свое право на жизнь – и даже больше. Церковь постепенно утрачивала безграничное влияние на политику. Наконец, произошла Великая Схизма, и Церковь впервые раскололась сама в себе. Малая часть священнослужителей сохранила верность прежним убеждениям, большая же часть, уступив жесткому давлению ситуации, вынужденно приняла сторону врагов. Первых объявили еретиками, и совместные преследования Церкви и магов обратились уже против них.

Произошла Ночь Явления Истины, и белые одежды священников в одночасье сделались алыми. С тех пор никогда больше уцелевшие служители Церкви не надевали этот чистый цвет. Оскверненный и запятнанный кровью, он стал символом власти новоявленных лордов-защитников.

Вот и сегодня лорд Ледума был в традиционном белом.

Вскоре после тех злосчастных событий произошел вторичный раскол: объявив действия высших церковников братоубийством и отступничеством, от Церкви окончательно откололась Инквизиция, оставив священников без вооруженной защиты, в полной зависимости от ведьмаков.

Так центры силы поменялись местами. Мир стал иным, и вектор его развития непоправимо сместился.

Эти давние, кажущиеся сегодня нереальными события совсем уже стерлись из людской памяти, и лишь редкие сохранившие верность старой Церкви фанатики помнили о них.

Впрочем, немногим более реальными казались Себастьяну события текущие. Встретить самого лорда-защитника на каких-то забытых Изначальным городских задворках, да еще и в полном одиночестве? Уж скорее можно повстречать прохаживающегося в центре Ледума дракона… хотя это, наверное, не совсем удачный пример.

Будет ли конец злым шуткам судьбы?

– Вероятно, ты мучаешься вопросом, почему до сих пор жив? – снисходительно усмехнулся лорд Эдвард, заметив, что Себастьян пришел в себя. – Напрасное беспокойство: ты получишь по заслугам, как только объяснишь, как нашел это место и зачем явился сюда. Правдиво ответишь на все вопросы, а затем умрешь.

Вот и конец. Себастьян ни на секунду не усомнился, что именно так и будет. Голос лорда звучал столь веско, что сказанное им просто обязано немедленно облекаться в реальность. Слова его были почти осязаемы – и тяжелы как камни.

– Можешь начинать, – холодно и властно поторопил черноглазый ведьмак, ненавязчиво намекая на занятость правителя, не имеющего ни времени, ни желания для пустых разговоров.

И Себастьян начал. Сам поражаясь своему спокойствию, он поведал историю о расследовании – которое проводит, между прочим, по поручению самого лорда Эдварда – и о том, куда оно завело.

История получалась запутанной и какой-то неправдоподобно приключенческой, будто из классического детективного романа. Догадываясь, что все это не внушает доверия, Себастьян говорил кратко и емко, остановившись подробно лишь на причине злополучного появления на мельнице, которое случилось отнюдь не по его воле, что, несомненно, тоже следовало принимать в расчет.

Как ни странно, внимательно слушавший его рассказ лорд Эдвард вовсе не счел встречу с драконом фантастической.

– Как он выглядел? – уточнил он только, да и то – вполне себе будничным тоном.

– У дракона были разные глаза. – Себастьян не стал вдаваться в детали и красочные художественные подробности, резонно решив, что это и есть главный отличительный признак, особая примета, которой от него и добиваются.

Примечательно, что правитель Ледума проявляет такой специфично направленный интерес. И, наоборот, совсем не удивлен известию, что по его городу совершенно свободно разгуливают нелюди. Все это не могло не настораживать.

Но кто он такой, в конце концов, чтобы вмешиваться во внутренние дела Ледума? Этот город никогда не внушал доверия.

– Ты выполнил свою часть сделки? – прямо спросил лорд Эдвард, и что-то в его голосе заставляло занервничать.

Зачем правителю знать об этом? Какого ответа он ждет?

– Не уверен… – немного растерялся Себастьян, призадумавшись. – Если говорить откровенно, я не вполне разобрался… похоже, это действительно та самая девятая башня, но…

– Значит, нет, – резко прервал правитель и разочарованно махнул рукой, давая команду стражам. – Что ж за день-то сегодня такой…

Две тени беззвучно отлипли от стены и грубо вздернули незваного гостя вверх. Себастьян, от греха подальше не рисковавший и пальцем пошевелить во время разговора, задохнулся и чуть не прикусил язык от внезапного подъема.

Едва подняв голову, ювелир оцепенел под немигающим взглядом: лорд Эдвард смотрел насквозь, как если бы тело его было совершенно прозрачным, сделанным из стекла или льда. И что-то такое видел, явно видел своими страшными глазами.

Излучения алмазов создавали информационное искажение пространства и энергетического фона. Смотреть на лорда прямо было нелегко: того окутывало непрерывное мельтешение, какое бывает после чрезмерного напряжения и утомления глаз. Острота углов ауры причиняла физическую боль, терпимую, но навязчивую, временно снижая зрение, вызывая тяжесть в голове и периодические спазмы дыхания.