Тень Серафима

– Ты тщеславен и амбициозен, дитя, и обладаешь многими талантами, – продолжил свою долгую речь Альварх, так и не дождавшись ответных реакций. С другой стороны, дракон, должно быть, хорошо понимал потрясение гостя и временную его несловоохотливость. – Ты намерен стать правителем, и, не сомневаюсь, титул будет тебе к лицу. Однажды задуманное удастся: губительная тяга к власти не дает тебе покоя, и рано или поздно ты добьешься своего. Мне будет полезен влиятельный и разумный страж. Ты прав: я совершенно ничем не рискую, а Игра обещает быть нескучной. Надеюсь, что и ты получишь заслуженную долю удовольствия.

Эдвард по-прежнему безмолвствовал, напряженно обдумывая сложившееся положение. Кажется, в драконьих Играх имелось место как игроку, так и развлекающей его игрушке. В любом случае от него уже ничего не зависело – оставалось только попытаться сохранить лицо.

– Последний любопытный вопрос – почему Ледум? – вдруг живо поинтересовался Альварх, словно тревожась, желая отвлечь от занимавших его невеселых мыслей. – Может, остановишь внимание на чем-то большем, чем скромный пограничный городок на Севере?

– Он станет другим, – с тяжелыми нотками возразил Эдвард, переводя взгляд куда-то вдаль, словно в грядущее. – Я выращу его сам. Я сделаю его таким, каким захочу, таким, каких не бывало прежде. Наступит время, и Ледум будет стоять так же незыблемо, как Аманита.

Дракон одобрительно кивнул, будто признавая право беловолосого бросить очередной личный вызов, коли тому так хочется. Этот вопрос был закрыт.

– Ты продемонстрировал поразительную осведомленность в обычаях старшей расы, – поразмыслив, заметил Альварх, и уголок его рта игриво пополз вверх. – Вероятнее всего, ты должен знать также и то, что страж инициируется смертью. А потому, прежде чем в твои жилы вольется священная животворящая кровь, ты обречен умереть. Таков ритуал инициации. Я сам должен убить тебя, умертвить своей рукой. Запомни этот день: ты останешься в нем навсегда. Ты останешься навсегда в этом возрасте – прекрасном возрасте, должен отметить…

Знал Эдвард или нет, ответить ему не пришлось. Уже в следующий миг дракон принял истинный облик, едва помещаясь в огромном подземном зале. Беловолосый снова не сумел отследить момент превращения, оно произошло мгновенно и очень легко. Оборотням, мучительно менявшим ипостаси, было безнадежно далеко до старейшей расы Бреонии.