Тень Торквемады

Значит, не исключено, что у тайных тамплиеров есть свои осведомители в Испании. Возможно, даже приближенные к самому королю или к дону Фернандо Вальдесу. Времени, чтобы послать в Московию гонца, у них было. Вряд ли для кого являлось секретом, что многие иноземные купцы исполняли роль шпионов и по возвращении домой писали отчеты королевским дознавателям. Впрочем, не исключено, что Стефан де Мулен и сам догадался о миссии испанцев. Ведь Митька Бобер у многих интересовался, где расположена крепость обрусевших франков.

Мысли, мысли… Они не давали покоя Фернану Пинто. Он даже бросил писать дневник, надеясь на свою незаурядную память. Ведь его заметки могут прочесть прежде времени. В том же Посольском приказе, где большей частью служили весьма умные дьяки и подьячие, были знатоки многих языков, и тогда откровения «гишпанца» станут ему первой ступенькой на эшафот. Фидалго совершенно не сомневался, что Иоанн Васильевич не станет миндальничать даже с представителем чужого государства, тем более, что Испания для Московии пока не была ни важным торговым, ни тем более, военным партнером.

Тракт на Волок Ламский, откуда начиналась дорога на Тверь, полнился повозками, пешим и конным людом. У русских наступила пасхальная неделя, поэтому народ был одет нарядно, празднично.

В отличие от испанцев, обычно предпочитавших одежду темных цветов, московиты одевались пестро и ярко, особенно в теплую пору. Рубахи у простонародья были холщовые, у знатных и богатых – разноцветные шелковые. Простой народ любил красные рубахи и считал их нарядным бельем. Мужские рубахи делались широкие и короткие и подпоясывались узкой опояской. В холщовых рубахах под мышками делали треугольные вставки из другого полотна, расшитого пряжею или шелком, или же из цветной тафты. По подолу и по краям рукавов рубахи окаймлялись тесьмами, расшитыми золотом и шелками, шириною пальца в два; у знатных и богатых вышивали также рукава и грудь.

Портки шились без разрезов; у бедных – из холста, белого или крашеного, или из сермяги – грубой шерстяной ткани; у зажиточных – из сукон. Летом богатые надевали штаны из тафты или какой-нибудь другой легкой шелковой материи. Штаны были не длинные и достигали только до колен; они шились с карманами и были разных цветов: желтые, лазоревые, но чаще всего красные.

А уж обувка русских была куда как разнообразней, нежели у испанцев или португальцев. Простой народ носил лапти из древесной коры или башмаки, сплетенные из прутьев лозы. Обувь людей с достатком составляли сапоги, чеботы, сафьяновые чулки (ноговицы) и башмаки. Они делались из телячьей и конской кожи, из юфти, а у богатых – из персидского и турецкого сафьяна. При сапогах и чеботах носились чулки – шерстяные или шелковые, а зимой – подбитые мехом. Посадские жены носили большие сапоги до колен, но дворянки щеголяли только в башмаках и чеботах. Бедные крестьянки ходили в лаптях, как и их мужья. Сапоги, чеботы, башмаки и ноговицы всегда были цветные, чаще всего красные и желтые, иногда зеленые, голубые, лазоревые, белые, телесного цвета; они расшивались золотом, особенно в верхней части голенища.

Антонио де Фариа, сидя на своем жеребчике, лихо подкручивал усы, когда ловил на себе взгляд какой-нибудь миловидной крестьянки. А русские барышни были диво как хороши. Московиты во все глаза глядели на иностранцев, которых легко было узнать по одежде и оружию. Иногда по дороге лихим галопом куда-то скакал отряд одетых в черное опричников, и тогда начинало казаться, что яркое весеннее солнышко вдруг подернулось полупрозрачным темным флером, а путешествующий народ опускал головы и торопливо сбивался на обочины, чтобы не попасть под копыта коней государевых слуг.

Предводитель одного из отрядов, увидев вооруженных людей на конях, похоже, вообразил, что это земщина, и резко остановился – уж непонятно, с какими намерениями. Но тут кто-то из опричников узнал Фернана Пинто и шепнул ему на ухо пару слов. Предводитель отсалютовал испанцам поднятой вверх нагайкой, и опричники с лихим свистом вихрем помчались дальше. Фидалго перевел дух и мысленно поблагодарил своего небесного заступника.

Не доезжая Волока Ламского, свернули не в сторону Твери, а на лесную дорогу. Митька выждал момент, когда тракт почти обезлюдел, и испанцы поторопились нырнуть в зеленый лесной разлив. Теперь нужно было вернуться немного назад, но уже потаенными тропами. Ехали с оружием наготове; как рассказал Митька, в этих местах иногда балуют людишки атамана Кудеяра. Ходили слухи, что разбойник будто бы к простым мужикам, добывавшим свой хлеб в поте лица, относился великодушно, но купцов и бояр не миловал. А еще говорили, что благородное поведение атамана объясняется не чем-нибудь, а его высоким происхождением. Некоторые даже утверждали, что Кудеяр – брат самого Иоанна Васильевича.