Тень в море

Все похлопали и выпили. Музыкальный вкус Аскара нас не подвел. Я наблюдал за тем, как все танцуют и не желают выключать свет. Никто не хотел потерять из виду улыбку партнера. Речь брата подействовала на них. Я смотрел и думал о том, как через десятки лет устроится наша жизнь. Кто-то из нас женится, обзаведётся детьми, может быть, даже сегодняшняя ночь станет тому причиной. Как бы было забавно присутствовать у них на свадьбе и выслушивать их благодарности. Разумеется, не все будут такие удачливые, но на то она и жизнь, что не знаешь чего ожидать. Может быть кто-то не доживет до этого или умрет изнутри и будет таскать свое пустое тело по свету. Как бы там ни было, сейчас это не имело значения, и я присоединился к танцам. Брат не отходил от Молли ни на шаг. И телом и душой он был навечно в ее плену.

– Ну все, поплясали и хватит, – прервал для всех веселье Аскар, – время романтики.

Он включил песню “Glass in the park” Алекса Тернера. Брат отказался от медленного танца и вышел покурить. Молли попросила меня заменить его, что я и сделал. Она выпрямила волосы для вечера и они казались бесконечно длинными. Обдавали ароматом ягод. Ее ноги двигались в такт музыке и были легки как пух. Послушно поддавались моему ведению, и она крутилась в центре внимания всех присутствующих. Ее большой напудренный нос ничуть не нарушал ее образ, а наоборот, придавал естественность ее красоте. Она трепала мои волосы на затылке и гладила мою ведущую в танце руку.

– Это что шрам у тебя? – спросила она, дотронувшись до моего локтя.

Я промолчал. Слова только мешали.

– Я раньше не замечала его.

– Ты раньше так близко ко мне не подходила, – ответил я и улыбнулся.

Она приподняла мою руку, чтобы рассмотреть и спросила:

– Расскажешь?

– Давай попозже.

Я не хотел испортить миг пустой болтовней, но песня закончилась. Я подошел к Аскару и попросил поставить ее еще раз. Он посмотрел на меня с удивлением и спросил:

– Ты дурак?

Вопрос был риторический, но я почему-то ответил:

– Нет.

– Позже поговорим, – сказал он и включил одну из клубных песен.

Пол подо мной задрожал. Сердце чуть не остановилось от страха. Ребята снова начали танцевать, и я вышел на улицу. Сел на скамейку во дворе и откинул голову назад. Погода стояла ровная и морозная. Таинственная и спокойная ночь, укрытая под снегом. Ветер кружил по воздуху падающие снежинки.

Мело, мело по всей земле

Во все пределы.

Свеча сгорела на столе,

Свеча сгорела, – пробормотал я строчки из стихотворения Пастернака.

– Ах, Пастернак, – сказала Молли и уселась рядом.

Я не заметил, как она подошла. Погрузился в свои мысли. Мне не хотелось поднимать голову, уж слишком удобно откинул ее на спину скамейки, но все же я повернулся в ее сторону. Она накинула на себя спортивную куртку брата, в которой выглядела как хомяк в прогулочном шаре. Пряди свисали из-под шапочки и щеки покраснели от мороза. Молли так же откинулась назад и проговорила:

Но ты мне шепнул, вестовой, неспроста.

В посаде, куда ни один двуногий…

Я тоже какой-то… я сбился с дороги:

Не тот это город, и полночь не та.

– Серьезные строчки, – сказал я.

Она повернулась ко мне и добавила:

– Как раз для меня.

Я ничего не ответил. Молли задумалась о чем-то и спросила:

– Знаешь, что плохо в такой красивой ночи?

– Что она холодная?

– Нет. Рассвет. Ночь заканчивается, как и жизнь. Сначала тьма отходит медленно, а потом открываешь глаза и уже светло.

– Поэтому она неповторима, – ответил я.

Открылась входная дверь. Мы услышали бормотания Аскара.

– Блин, я забыла, – вскочила Молли, – меня же за тобой послали.

– Ну, че за люди? – кричал Аскар, – я ее за ответственным делом отправляю, а она разлеглась тут.

Молли потянула меня за руку.

– Он собирается выступить, – сказала она и потащила меня в дом.

Все уже собрались в гостиной. Молли селя с братом, а Настя подсела ко мне. За весь вечер мы, кроме сухих приветствий, ничего не сказали друг другу, и со дня нашего поцелуя виделись только сегодня. Аскар настроил гитару и подключил микрофон. Посмотрел на меня. Я кивнул. Песня оказалась переделанной версией “На моей луне” Мертвых Дельфинов.

На моей луне я всегда один,

И никто со мной не сидит в тени.

Своей жизни я невольный раб,

Своих демонов господин.

Его голос пронесся по дому. Даже самые пьяные замолчали. Он сумел дотронуться до наших сердец.

Может быть, смысл я найду,

От кого ушел и от чего бегу,

Но сейчас я в полной тишине,

Одиночеством душу излечу.

Я почувствовал себя странно, будто потерял что-то накануне, какую-то часть себя, и искал глазами чего-то, сам не понимая чего. Я оглядел зал и не нашел брата. Они с Молли куда-то ушли. Настя положила голову мне на плечо. Я был не против. Именно сейчас я нуждался в ком-то рядом. Она редко говорила, но умела передать свои мысли без слов.

К пяти часам все уже спали. Мы с Аскаром сидели на крыше дома и разливали чай из термоса. Он исполнял песню “You are beautiful” Джеймса Бланта. Неслышно было ничего, кроме его душевного голоса. Как будто мир остановился послушать его.

– Ах, вот вы где? – сказал брат, поднимаясь к нам.