Тень в море

– По пути объясню, – ответила Молли и потащила меня в сторону таксопарка.

Она рассказала, как усердно готовилась к этому вечеру. Но брат позвонил ей утром и сказал, что не сможет пойти. Они поругались. Молли не хотела идти одна, и пришла ко мне.

Мы сели на такси. Она задумалась о чем-то. Кудри свисали по ее спине, словно виноградная лоза, обвивающая ровную опору. Она будто повзрослела за то время, что мы не виделись, и во взгляде ее было нечто грустное, в точности как у ее мамы. Мы подъехали к городской набережной, и вышли из машины.

– Здесь есть одно особенное место для меня, – сказала она, волоча меня за собой, – Кинотеатр.

– Кажется, я догадываюсь.

– Ты знаешь? Кинотеатр Союз.

– Это первый кинотеатр в моей жизни, – ответил я. – Отец водил меня в детстве, когда получал зарплату. Я любил эти вылазки. Думал, его давно закрыли.

Ее довольная улыбка заставила мою грудь расправиться от гордости. Я в очередной раз доказал, что у нас много общего.

– Да, еще несколько лет назад, – объяснила она. – Но до сих пор не могут снести. Здесь работает охранником друг папы. Когда я узнала о том, что экран до сих пор показывает, умоляла папу сводить меня. За три года я только несколько раз приходила сюда. Сегодня заполучила ключи. Охранник в другом здании и не будет нам мешать. Я приготовила для нас пару фильмов, подобрала кое-что из классики, как ты любишь.

Я не стал спрашивать, когда она успела выбрать фильм по моему вкусу, но осознание того, что она знает меня лучше, чем кто-либо, обрадовало. Мы на ощупь прошли через темный коридор. Молли включила свет из комнаты управления. Старые стены здания ничуть не изменились. Те же самые обои, тот же деревянный пол, пожелтевшая керамическая люстра и даже затхлый запах был тот же. Легкая грусть по прошлому охватила меня.

– Как быстро летит время, – пробормотал я.

– Скажи же. Даже не заметишь, пока не столкнешься с чем-то неизменным.

Молли достала из шкафа коробку со старыми фильмами.

– Выбор за тобой, – сказала она, – но я предлагаю сначала посмотреть “Общество мертвых поэтов”.

– Я даже ничего доставать не буду, – ответил я. – Отличный выбор.

Она убрала коробку в шкаф и вытащила из рюкзака другую пленку с фильмом.

– Я знала, что ты выберешь это. Уже начинаю думать, что отказ твоего брата к лучшему.

– Вы уже приходили сюда? – спросил я.

– Нет. Ты первый, кто пришел сюда со мной. Кроме папы, конечно.

У меня внутри все сжалось. Будто сердце хотело выпрыгнуть из груди и навеки отдаться ее воле. Молли включила фильм и вытащила из сумки еду.

– Не надо так смотреть, – ответила она на мой удивленный взгляд. – Все любят есть за просмотром.

Весь фильм мы повторяли диалоги героев и вместе с ними читали стихи.

– О жизнь моя, вопросов неотступных череда, – выразительно прочла она.

И вереницы бесконечные людей, лишенных веры,

И города, кишащие глупцами, где среди этого добро,

Тон у нее менялся во время чтения. Она начинала тихо и заканчивала громко, с чувством. Голос обретал необъяснимую силу.

– О жизнь моя, ответ в том, что ты есть, – подхватил я.

Что существует жизнь, сознание, и в том, что пьеса жизни

Еще не кончалась, и ты, быть может, впишешь свою строку.

Молли взяла меня за руку и положила голову мне на плечо.

– Ловите мгновение, и пусть ваша жизнь будет необыкновенной, – прошептала она.

Ночь стояла тихая и звездная. Город безлюдный и спокойный. Здание было древнее и почти заброшенное. Фильм старый и грустный, а она была юна и бесподобна. Наступит утро и ночь пройдет, город наполнится людьми, здание окончательно опустеет, фильм закончится, и будет пылиться в коробке вместе с остальными пленками. Но она, она останется неизменной, такой же юной и бесподобной. Времени не удастся повлиять на красоту ее души. Она бесконечна, безгранична, но в то же время так естественна, как моя любовь к ней.

Под конец фильма Молли прильнула лицом к моей груди. Я обнял ее. Она тяжело дышала и всхлипывала. Тогда я осознал, какое у нее хрупкое и доброе сердце. Большая редкость, чтобы человек, обладающий неповторимой красотой, был еще красив изнутри. Она бы смогла влюбить меня в себя, в каком бы теле не родилась.

– Почему так несправедливо? – бормотала она под нос. – Что бы ты сделал, если тебе запретили делать то, во что ты влюблен?

– Не знаю, – ответил я и думал вовсе не о фильме. – Наверное, тоже самое.

– Ты дурак! Я бы тебе не позволила.

А чем ты можешь помочь, если мне запрещено тебя любить, подумал я.

– Следующий фильм тебя точно удивит, – она снова оживилась.

Молли исчезла в темноте коридора, а я остался смотреть на титры. Удивительная ночь выдалась. Хотелось остановить время, остаться в этом моменте навсегда. Вечно молодым и влюбленным, чтобы она не убирала голову с моего плеча, и теплые ее руки всегда согревали мои холодные. Начался второй фильм.

– Не заскучал? – с улыбкой она снова вошла в зал. – Уверена, что этот ты будешь пересматривать.

Он назывался “Хорошо быть тихоней”. В отличие от других фильмов, снятых по книгам, этот меня не разочаровал. Я не отрывался от экрана и иногда замечал, как Молли долго смотрит на меня.